Морн, низко склонившись над стойкой, сказал Эрагону:
– Невероятно, правда? Да эти двое хуже стервятников, что кружат над издыхающим зверем! Ох, и будут у них неприятности, коли они тут еще задержатся!
– Неприятности? – переспросил Эрагон.
– Ну да! – И голос Морна потонул в сердитых выкриках спорящих.
Спор явно угрожал перерасти в потасовку, и Эрагон решил уйти из таверны от греха подальше. Дверь, захлопнувшись за ним, сразу отрезала его от царившего в таверне шума. Близился вечер, солнце уже садилось, от домов пролегли длинные тени. Быстро шагая по улице, Эрагон заметил в одном из проулков Рорана и Катрину.
Роран что-то говорил ей – Эрагону не было слышно, – а Катрина, потупившись, тихо ему отвечала. Потом приподнялась на цыпочки, поцеловала его и сразу же убежала прочь. Эрагон, разумеется, тут же со смехом подскочил к Рорану:
– Ну, кажется, ты отлично время провел?
Роран что-то нехотя буркнул и быстро пошел по улице. Эрагон не отставал.
– Ты слышал, что купцы рассказывают? – спросил он.
Улица была почти пуста. Все уже сидели по домам – кто вел деловую беседу с купцами, а кто просто ждал, когда стемнеет и артисты начнут наконец свое представление.
– Слышал, а что? – рассеянно откликнулся Роран. – Ты насчет Слоана что думаешь?
– Уж тебе-то, по-моему, это должно быть ясно! – съязвил Эрагон.
– Боюсь, дело плохо кончится, если он о нас с Катриной узнает. Я ведь не отступлю! – заявил Роран.
Эрагон промолчал. Прямо на нос ему вдруг села снежинка, и он, подняв лицо к небесам, увидел, что все вокруг затянуто темными тучами. Что он мог ответить Рорану? Ну да, Роран прав: ничего хорошего от Слоана ждать не приходится. Эрагон дружески стиснул плечо брата, и дальше они пошли уже рядом.
Обед в гостеприимном доме Хорста всегда был мероприятием чрезвычайно приятным. За столом царило веселье, вино и пиво лились рекой, из-за чего гости шумели еще пуще. Покончив с обедом, все дружно вышли из дома кузнеца и направились туда, где раскинули свои шатры купцы и артисты. Вокруг большой поляны в землю были воткнуты высокие шесты с зажженными свечами на макушках. Чуть поодаль горели огромные костры, и вокруг них по земле плясали неровные тени. Деревенские жители неторопливо собирались вокруг освещенной площадки и, несмотря на холод, радостно ждали начала представления.
Наконец из шатра пестрой толпой высыпали жонглеры в ярких, украшенных кисточками костюмах. Следом за ними вышли сказители – эти были постарше и поспокойней. Аккомпанируя себе на различных музыкальных инструментах, они вели рассказ, а артисты помоложе представляли пантомиму или живые картины. Первые несколько пьесок были шутливо-развлекательными, в них без конца кто-то падал, спотыкался и попадал в дурацкое положение. Позже, однако, когда свечи на шестах уже начинали шипеть, догорая, а слушатели теснее сомкнули круг, к ним вышел старый сказитель Бром. Клочковатая седая борода спускалась ему на грудь, сутулые плечи и исхудавшее от старости тело скрывались под черным плащом с капюшоном. Широко разведя в стороны руки со скрюченными пальцами, больше похожими на когти, Бром начал свой рассказ:
– Пески времени нельзя остановить. Дни и годы текут, текут, хотим мы этого или нет… Зато нам дана память. И минувшее остается жить в нашей памяти. То немногое, что вы услышите от меня сегодня, все же может оказаться ценным для вас, ибо я расскажу вам нечто давно забытое, скрывшееся в туманной дымке былых веков. Однако же и без вас, слушателей, прошлое это не смогло бы ожить, превратившись в мой рассказ.
Острый взгляд Брома впивался то в одно лицо, то в другое и наконец остановился на Эрагоне, который слушал особенно заинтересованно.
– Орден Всадников был создан еще до того, как на свет появились ваши прадеды и даже отцы ваших прадедов, – сказал Бром. – На Всадников была возложена ответственная миссия: защищать и охранять наши земли от врагов, и в течение многих веков им это удавалось весьма неплохо. Доблестные воины, они не знали себе равных в бою, ибо каждый из них обладал силой десятерых. Они были почти бессмертны, и погубить их могли лишь яд и клинок. Невероятно могущественные, они служили только добру. Под их эгидой воздвигались города и мощные твердыни. Пока они охраняли в Алагейзии мир и покой, страна процветала. Эльфы были нашими союзниками, а гномы – друзьями. Города богатели, людям жилось хорошо и привольно. Но увы… счастье не могло длиться вечно.
Бром помолчал, глядя в землю, а когда заговорил снова, бесконечная печаль звучала в его голосе:
– Никто из врагов не мог победить Всадников, а вот от себя самих они защитить себя не сумели! Их могущество достигло расцвета, когда на свет родился мальчик по имени Гальбаторикс. Родился он в провинции Инзильбет, которой более, увы, не существует, и в десять лет, согласно обычаю, был подвергнут испытанию, и тут обнаружилось, что он обладает невиданной магической силой. Вскоре Всадники приняли его в свои ряды.