– А ты что думаешь? – спросила она и показала руки королю Оррину, который стоял у открытого окна и смотрел на город.
Оррин повернулся к ней, внимательно посмотрел на ее шрамы и нахмурился; глаза его под густыми ресницами потемнели. Свои доспехи он уже успел сменить на плотную красную тунику и длинный жилет, отделанный белым горностаем.
– Я думаю, что смотреть на них неприятно, – сказал он и вновь отвернулся, изучая город. – Прикрой свои руки, пожалуйста; в приличном обществе неприлично выставлять напоказ такое уродство.
Насуада еще некоторое время изучала свои шрамы, потом задумчиво, но твердо сказала:
– Да нет, я, пожалуй, не стану их прикрывать. – И она лишь поправила кружевные манжеты своих рукавов, доходивших до локтя. Затем она отпустила Фарику, прошла по старинному, вытканному еще гномами ковру, лежавшему в центре комнаты, и присоединилась к Оррину, изучавшему разрушенный сражением город. И с удовлетворением увидела, что все пожары, за исключением двух, вдоль западной городской стены, уже потушены. И лишь после этого Насуада посмотрела на Оррина.
За тот короткий промежуток времени, во время которого вардены вместе с жителями Сурды успели несколько раз нанести армии Гальбаторикса серьезное поражение, Насуада не раз замечала, что Оррин становится все более серьезным и даже мрачным; свойственные ему энтузиазм и эксцентричность почти исчезли, на лице было написано почти недовольство. Сперва Насуада этому даже обрадовалась, решив, что молодой король просто повзрослел, но война все продолжалась, и до конца ее было еще далеко, и Насуада стала скучать по тем оживленным беседам, которые они прежде вели с Оррином о естественной философии, по его веселым каламбурам и даже по его причудам и чудачествам. Оглядываясь назад, она понимала, что именно мальчишеское поведение Оррина и делало порой ее жизнь светлее, хотя иногда его выходки и казались ей грубыми и неуместными. Мало того, в этих переменах она видела и некую опасность для себя, ибо теперь, видя настроение молодого короля, легко могла себе представить, что он может попытаться сместить ее с поста предводительницы варденов.
«А была бы я счастлива, если бы просто вышла за него замуж?» – думала она.
Оррин обладал весьма привлекательной внешностью: прямой изящный нос, но довольно тяжелая нижняя челюсть, волевой подбородок, рот красивой формы, губы выразительно изогнуты; годы военных упражнений обеспечили ему отличную осанку и ощутимую физическую силу. Он был, безусловно, умен, тут у нее не было ни малейших сомнений, да и в целом его характер был вполне приемлемым. И все же, если бы Оррин не был королем Сурды и если бы не представлял собой некой угрозы ее нынешнему положению среди варденов и самое главное самой независимости варденов, Насуаде явно даже в голову бы никогда не пришло размышлять о возможности брака с этим человеком.
«А хорошим ли он мог бы стать отцом для своих детей?»
Оррин на нее даже не смотрел. Опершись руками об узкий каменный подоконник, он вдруг заявил:
– Ты должна расторгнуть свой договор с ургалами.
Застигнутая врасплох, Насуада даже вздрогнула.
– Это почему же?
– Потому что они приносят нам только вред. Люди, которые в ином случае присоединились бы к нам, теперь проклинают нас за то, что мы вступили в союз с этими чудовищами, и отказываются сложить оружие, когда мы подступаем к их жилищам. Им кажется, что Гальбаторикс справедливо и разумно сопротивляется нашему натиску, а виной всему наш союз с ургалами. Простые люди не понимают, почему мы с ними объединились. Они не знают, что и Гальбаторикс вовсю использовал ургалов, что он, обманом заманив их в свои войска, заставил их пойти в атаку на Тронжхайм, да еще и под командованием этого проклятого шейда. Все эти тонкости насмерть перепуганным крестьянам и фермерам не объяснишь. Все они понимают одно: существа, которых они всю жизнь ненавидели и боялись, направляются прямиком к их домам, и ведет их огромный оскаленный дракон и никому не известный Всадник, с виду куда больше похожий на эльфа, а не на обычного человека.
– Но поддержка ургалов нам необходима, – возразила Насуада. – У нас на самом деле не такая уж большая армия.
– Ну, не настолько уж она нам необходима! Ты уже сама понимаешь, что я прав, а иначе почему ты не позволила ургалам участвовать в штурме Белатоны? Почему ты приказала им не входить в город? И все же недостаточно просто в некоторых случаях не допускать их на поле брани. Об ургалах по-прежнему распространяются по всему миру ужасные слухи. И единственный способ исправить такое положение вещей – прервать свой договор с ними, пока этот злосчастный союз не принес нам еще больше вреда.