– Сколько времени мы провели в коме? – раздается мужской голос позади меня.
– Три года, – коротко отвечает доктор Тонецкий.
– Господи… – шепчет Лисса.
Ее шепот выводит меня из ступора. Я поворачиваюсь и смотрю на нее. Лицо девушки застыло, широко распахнутые глаза наполнены ужасом, ресницы и губы дрожат.
Валерий Тонецкий выходит из-за трибуны, встает по левую сторону от экрана и требует включить трансляцию. Экран начинает светиться.
– Мы наблюдаем за поверхностью земли посредством специального робота, чтобы понимать через какое время, сможем вернуться. Взгляните на экран, вот так, на данный момент, выглядит наша земля, – говорит профессор Тонецкий.
Видео разворачивается на глазах и погружает в состояние шока. Это больше не та планета, которую мы все знали, с ее бескрайними океанами, зелеными лесами и бесчисленными городами. На выжженной корявой земле, погрузившейся в едкие клубы дыма, гуляют вечные языки пламени и ураганы пепла. В ней нет жизни. Все, что создавалось людьми в течение десятков тысяч лет уничтожено ими же до основания.
– Все, что осталось от нашей цивилизации находится здесь – в городе Эрановум, – горько вздыхает доктор Тонецкий и опускает голову с проседью.
На короткое время в зале повисла тишина, но вот ее прерывает та самая светловолосая девушка, которая не могла сдержать слез еще до начала выступления. Она медленно встает, обхватывает себя руками и обращается к Тонецкому дрожащим прерывистым голосом:
– Что вы сказали?
– Я сказал, что… – начал было мужчина, но девушка его тут же прерывает.
– Что вы сказали?! – она переходит на крик. – Я не понимаю смысла ваших слов, объясните же мне их, наконец!
Девушку захлестывают рыдания, и она в отчаянии падает на стол, за которым сидела. Следом за ней весь зал подхватывает панику и наполняется, криками и словами, которые я уже почти не слышу. Я оказываюсь в центре хаоса. Несмотря на это, продолжаю неподвижно сидеть и не моргая смотрю в упор на чудовищное видео, не в силах осознать происходящего. Удар настолько силен, что мне кажется, будто рассудок покидает меня. Я снова и снова прокручиваю слова Тонецкого в голове. Внезапно, я понимаю, что это значит – мне больше некуда вернуться. Всех, кого я любила, уничтожила война, а я осталась здесь, погребенная заживо под землей в этом огромном бункере. Меня парализовало всего лишь на мгновение, а после, выброс адреналина бьет в ноги и прежде, чем успеваю подумать, я уже бегу по серым длинным коридорам в неизвестном направлении.
Я не останавливаюсь ни на минуту и продолжаю бежать так быстро, будто могу освободиться таким образом от ужаса, пронизывающего меня. Сердце стучит в горле, во рту привкус металла. Мне кажется, что силы уже на исходе, но ноги движутся сами собой все дальше и дальше по металлическим однообразным коридорам, из которых нет выхода. То и дело натыкаюсь на стены, меняю направление и снова передо мной вырастает стена. Чертов лабиринт! Я беспомощна перед ним и мне не выбраться отсюда. Тяжело дыша, падаю на пол. Бегство не помогло, внутри по-прежнему нарастает ужас. Застывший в моем горле крик, наконец, вырывается на волю, и я кричу. Мой вопль оглушает до боли собственные уши и звенит в голове, перемешивая все мысли в одну: «этого не может быть!».
Глава 3
Я всегда с нетерпением жду весну. Наверное, потому что в это время года природа оживает, а вместе с ней оживают и люди. Даже старики молодеют в душе. Всюду так остро пахнет жизнью, любовью, красотой, что хочется не ходить по земле, а порхать и радоваться просто потому, что дышишь.
В нашем поселении есть одна аллея, вдоль которой высажены дикие яблони и по весне, когда эти деревца покрываются бело-розовыми цветами, аллея выглядит поистине волшебной. Я стою посреди всей этой красоты и вдыхаю нежный сладковатый запах. Лучи солнца ловко крадутся сквозь ветки деревьев, ласкают лицо и от удовольствия я морщу нос. Подул ветерок. Открываю глаза и вижу целый дождь из опадающих цветов, которые кружась, спешат в объятия земли. Их так много, что я не могу различить ничего вокруг, кроме этих бело-розовых лепестков. Я радуюсь, как ребенок. Подставляю ладони, набираю их как можно больше и сжимаю в руке, желая выбросить на ветер снова. Но когда открываю ладони, вместо лепестков вижу грязный пепел. Меня охватывает страх. Я кручу головой по сторонам и вижу, что все разрушено. Остатки зданий и земля белые от пепельного снега, а кое-где еще пылает огонь. Гонимая паникой, бегу, сама не знаю куда. И вот, посреди всего этого хаоса, я вижу свою семью. Они стоят рядом друг с другом и не шевелятся словно каменные статуи. Их лица расплывчаты, но я знаю, что это они. Мне остается, метров пять, чтобы добежать до них, и я прибавляю скорость. Я почти уже могу коснуться их рукой, как снова оказываюсь в пяти метрах от них. Пытаюсь снова и снова, но меня отшвыривает на прежнее место.