Ноги двигались, как заводные механизмы — без участия головы, давящее ощущение в груди никуда не делось, ежесекундно напоминая о невыплаченном «долге», и разум опять погрузился в глубины звенящей пустоты. Мысли разорвались в клочья, оставив после себя лишь туман, едко пахнущий пеплом. Это состояние гоблин выработал за эти дни, стараясь хоть как-то сдержать соседа. Существо реагировало на сильные эмоции, воспоминания, поэтому, чтобы оно оставалось спокойным, их необходимо было гнать прочь, опустошая свой разум. Тогда наступал краткий миг спокойствия — даже боль отступала.
В таком состоянии он мог многое не заметить. Например то, что за ним уже двигалось два человека в мягких кожаных куртках, подбитых войлоком, и округлых шапочках с набивкой из конского волоса. У каждого в руке было по крученому луку из слоев дерева и кости, а у бедра по колчану с белоперыми стрелами.
Патруль состоял из дриамских наемников торгмарского герцога: у них на рукавах были повязаны полосы из красной, белой и черной ткани.
Один из дриамцев остановился, присел, свистнул лесной птицей. С другого края отозвался третий. Короткой трелью первый отдал приказ и, махнув своему напарнику, они спрыгнули на тропу.
Джеремия услышал шум, тяжелые шаги, но среагировал слишком поздно. В следующий момент его повалили наземь, добавили сапогом под ребра и рывком перевернули. К горлу прикоснулся кончик прямого листовидного клинка.
— Какой зеленый кролик! — Глазастик попытался сфокусировать свой взгляд и увидел над собой круглое, шершавое даже на вид лицо. Вернее, морду.
Красную, словно распухшую, с большими навыкате глазами. Морда ощерилась, показались крупные гнилые зубы — дохнуло таким перегаром, что сохранив Глазастик толику своей брезгливости, то наверняка потерял сознание. А так лишь поморщился и тихо застонал: он заставлял себя держать в узде. И все равно — внутри зашевелился сосед.
— Ну что нам кролик расскажет?
— Я не кролик, — пробормотал Джеремия, пытаясь утихомирить дыхание. Воздух словно собрался комком в пережатом горле.
— Чего? — ухмыльнулся дриамец. — А тогда кто? Уши есть? Есть! Зубы? Еще какие! Значит, кролик, а что кожа зеленая, значит, кролик — магический. И исполняет наши желание. А мое желание таково: быстро-быстро кролик расскажет, кто он такой и что здесь вынюхивает?
— Морм, хватит поясничать! — раздался голос со стороны.
Глазастик покосился и увидел еще двоих.
— Ты подорожную проверил?
— Не-а, — махнул головой несколько озадаченный Морм.
— Тогда чего ждешь? Особого приглашения?
— Да у него и карманов-то нет. Одни запаршивевшие лохмотья. Какая тут подорожная? Кролик, у тебя есть подорожная?
Джеремия молчал. Он боролся с подступающей тошнотой, с чем-то, вспухавшем внутри, словно гнойны пузырь.
— Не говорит! — Морм обернулся.
И в этот момент гоблин открыл рот и в странном противоестественном поцелуе слился с рукой наемника. Дриамец резко обернулся, раскрыл пасть.
— Че?..
И тут же резко отдернул. На коже остались маленькие красные точки.
— Дхар! Он меня укусил!
— Укусил? — Второй дриамец громко расхохотался. — А кролик-то с зубками!..
— Ща я их повыбиваю! — Морм набычился, занес огромный кулак. — Дхар! Как же чешется.
Он опустил руку, сосредоточенно почесал место укуса и с удивлением увидел, как на рука прямо на глазах распухает, наливаясь густым багрянцем.
— Е… Что за дхар! Дарм, кажись, херово мне…
Он резко осекся. Мелко задрожал. Застонал. Забился мелкой дрожью — кинжал выскользнул из ослабевшей ладони, шлепнулся в грязь. Вслед за ним рухнул и дриамец. Сначала на колени, а после и вовсе мордой вперед. На его губах проступила густая желтая пена.
— Что с ним?!
— Морм, твою ж мать! — Дарм ринулся к нему, перевернул, осматривая. Лицо Морма смертно побледнело, глаза закатились, показав блестящие белки. Пена уже стала багровой и крупными хлопьями срывалась и падала на землю. Укушенная рука распухла так, что край рукава впился в плоть, вспучившуюся, словно надутая воздухом.
Джеремия сел — во рту густел кислый привкус, словно он целый день сосал дверную ручку. Командир патруля резко обернулся к нему, кивнул третьему наемнику.
— Юрм, вяжи ушастого, только осторожно. У него какая-то гадость за зубах.
Юрм, к чести сказать, действовал быстро, без раздумий, четко повинуясь приказу, однако он все равно опоздал. Неведомая сила подкинула гоблина, заставив его встать на ноги в одно мгновение. Он изогнулся, пропуская дриамца мимо себя. Наемник шагнул, наклонился и не успел вывернуться — бухнулся плашмя. И тут же его оседлал гоблин.