— Не надо, тем более, вы все равно будете только мешать.
Лицо Хораса оставалось бесстрастным. Спустя несколько мгновений он кивнул.
— Заметано.
Шмиттельварденгроу крякнул: тяжело играть в героя. Он разделил бомбы, оставив себе три штуки, — остальное досталось командору и команде, повернулся к двери, махнул головой Джаладу, и тот последовал за ним. Тем временем позади Хорас начал раздавать указания: они строили укрепление, стены которого будут сложены из мертвецов. Цверг по достоинству оценил задумку: трупаки ничем не хуже мешков с песком. Ему вообще был чужд любой трепет в сторону мертвецов. Цверги и так были достаточно прокляты, чтобы беспокоиться о подобных пустяках.
А еще Шмиттельварденгроу соврал. Вернее, умолчал. Источник он уже нашел. А, значит, там мог скрываться и проклятый Головоруб. Цверг подозревал, что иначе добыть свою хранимую секиру ему будет гораздо сложнее. А так всего лишь пришлось бы сразиться с неуязвимым творением темной магии.
Конечно, в одиночку цверг бы голема не поборол, но в союзе с силой пироманта можно было и попытаться. Когда Тьма сливается с Огнем, рождается странное. Дополнительно к этому Джаладу Шмиттельварденгроу доверял больше, чем остальным. А так как остальным он и вовсе не доверял…
Гном ощутил пульсацию силы, не гнилостной энергии жертвенника, а чистой, насыщенной, похожее на уверенное течение большой реки. Оставалось лишь отдаться могущественной воле этой «реки».
Очередной коридор этих подземелий разительно отличался от того, что было видано раньше. И, в тоже время, было в нем нечто знакомое: низкий и широкий свод, нарочитая грубость обработки. Шмиттельварденгроу не выдержал, и его пальцы коснулись шершавой поверхности камня, пробежались, слегка касаясь, по следам от кирки или долота. Что-то смутное шевельнулось внутри. Смутное и знакомое.
Иногда макушка его касалась выступов на потолке — приходилось пригибаться. Каково же было Джаладу? Джаффский маг просто не разгибался, согнувшись, как прихожанин перед алтарем в Светлой церкви.
Сила, словно биение сердца, толчками, прокатывалась по коридору. От нее сводило горло и ныли суставы. Тело переполняла магия, и перед глазами плясали черные мухи.
— Ты чувствуешь? — Шмиттельварденгроу даже не услышал, а почувствовал вибрацию от тихого шепота мага. Словно звуки его голоса задевали невидимые струны.
Цверг сдержанно кивнул. Здесь магия четко структурирована, образовывала сложные, почти механистические структуры. Ни подавляющая волю жертвенная магия, ни неуправляемая волшба Горгонада — здесь было нечто иное. И до боли знакомое.
Руки крепче сжали рукоять топора. Дхар, опять. Неужели это никогда не кончится.
— Зачем ты взял меня с собой? — снова послышался голос Джалада. И Шмиттельварденгроу был ему почти рад. — Боюсь даже предположить…
— Ты же хотел учиться? — буркнул цверг, обернувшись к нему. Грязная физиономия джаффца была взволнованной, но особого испуга на ней не наблюдалось. — Вот и будет первое занятие.
— Э-э… И его тема?
— Сражение не на жизнь, а на смерть!
Они выбежали в очередной зал. Поменьше, но потолок тут был гораздо выше, и одна из стен полностью скрывалась под белым пологом пещерного водопада. Он низвергался из трещины под самым потолком и обрушивался в небольшое озерцо. Зал, или вернее рукотворная пещера была обставлена, как мастерская механика со склонностями к темной магии. Длинные столы, заваленные шестеренками, цепями и инструментами. Все это соседствовало с алхимическими приспособлениями и ингредиентами: деревянными пестиками и ступками, колбами со снадобьями, тиглями, кусками застывшего причудливыми формами кусками свинца. Была даже небольшая плавильная печка около наковальни.
Грохотал, поднимаясь и опускаясь молот. Из печи показалась раскаленная решетчатая пластина. Еще пару ударов — и выгнулась дугой, образовав нечто вроде щитка. Щипцы, сомкнувшись на выступающей полоске согнули ее в петлю, и голем развернулся.
— Приветствую тебя, родич! — пророкотал голос из нутра проклятых доспехов.
Огромная рука поднялась и одним движением сорвала решетчатую задвижку, изуродованную огнем джаффца.
— Ты пришел, — произнес глухой голос. В нем слышались рев огня и лязг металла. — Я ждал этой встречи очень давно. Так давно, что уже и не думал о ней, как о чем настоящем. Тому, чему суждено сбыться.
— Чего-то я не узнаю тебя в… — Шмиттельварденгроу ткнул в его сторону топором. — В этом. Покажи личико, любезный.
— Сожалею, — пророкотала тьма, клубящаяся в провале шлема. Там внутри не было ничего, кроме… — но оно не в лучшем состоянии.