Чаще других (в 55 случаях) применяется элегический дистих — сочетание гексаметра и пентаметра, наиболее распространенный и в древности размер, применявшийся не только в эпиграмме. Далее следуют ямбический сенарий и греческие ямбические триметры (соответственно в 16 и 4 случаях). Классический гексаметр встречается в 15 стихотворениях, одиннадцатисложник — в 10. Сапфическим размером написано 6 стихотворений — од. Реже встречаются такие размеры, как холиямб, Архилоховы и Асклепиадовы размеры, ямбические и трохаические, а также комбинации двух различных стихотворных размеров. 6 стихотворений написаны размерами, которым нет аналогий в классической латинской поэзии[440]. Это — Алкеев десятисложник, первый пифиямбический размер и малый Асклепиадов, за которым следует неусеченный ямбический диметр.
Объем стихотворений также весьма различен. Среди них встречаются, впрочем редко, двустишия и четверостишия, чаще же — более крупные стихотворения, достигающие 100 и более стихотворных строк (№ 1, 9, 20, 23, 24, 25 и др.), а также целые поэмы объемом от 200 до 400 строк (№ 14, 19, 21, 83).
Среди адресатов поэзии Эразма, как и среди адресатов его писем, мы встречаем много прославленных имен: Себастьян Брант (1457—1521), автор знаменитого «Корабля дураков», Иоганн Фробен (1460—1527), крупнейший базельский издатель, выпустивший в свет многие произведения Эразма и Мора, врач Вильям Коп, латинист Пьетро Кармелиано, государственный и церковный деятель, архиепископ Кентерберийский, Уильям Уорхем, дипломат Петр Эгидий (Жиль) и др.
В «Похвале Шлеттштадту» (J4 98), небольшому имперскому городу на Рейне, бывшему родиной многих гуманистов и ученых, Эразм среди других упоминает Якова Вимфелинга (1450—1528) и Беата Ренана (1485—1547). Именно Б. Ренан в марте 1518 г. в Базеле представил Вилибальду Пиркхеймеру (1470—1530) «Эпиграммы» Т. Мора, которые перед тем прислал в Базель для издания И. Фробену Эразм[441].
Несмотря на то, что в поэзии конца XV — начала XVI в. было много известных имен, поэзия Эразма — явление выдающееся. Эразм не просто превосходный версификатор, овладевший всеми приемами стихотворства, но латинский поэт, пишущий на живом для него языке (вспомним, что и Ульрих фон Гуттен был гораздо сильнее как латинский, чем как немецкий автор). Во второй половине своей обширной вступительной статьи К. Рэдейк анализирует эволюцию Эразма-поэта и подводит итоги его полувековой поэтической деятельности. Поскольку это единственный в научной литературе об Эразме анализ подобного рода, мы и обратимся к нему.
Он пишет: «Начиная с «Carmen bucolicum» (№ 1) до последней эпиграммы умирающего гуманиста — более 50 лет латинской поэзии, обязанной трудолюбию в начале и излившейся без большого усилия в последующие годы... нелегкая задача сформулировать всеобъемлющую оценку всего написанного Эразмом»[442].
В несомненно подражательных и действительно традиционных стихотворениях начального периода К. Рэдейк не видит отражения собственных переживаний юного Эразма, но главным образом — «удовлетворение видеть элегические дистихи аккуратно построенными в ряды»[443]. Допуская, однако, возможность выражения и в них собственного «Я» поэта, он справедливо связывает ее с традиционным для классической поэзии выражением мыслей и переживаний юноши.
Около 1489 г. характер поэтического творчества Эразма меняется. Он постепенно оставляет традиционные мотивы, которые разрабатывал ранее (неразделенная любовь пастуха, элегическое сопоставление горя и радости, всесильное могущество колчаноносного Купидона, обращения к друзьям, мотивы быстротечности жизни, любовная ода и т. п.)[444] и обращается к темам религиозно этическим (начиная с № 19). Как бы на рубеже между ними стоит превосходное, довольно большое по объему стихотворение (№ 14 — 244 стиха с примыкающим к нему № 15 — 35 стихов) — Апология Эразма и Корнелия, изложенная в виде горестного диалога против варваров, презирающих древнее красноречие. Написанное выразительным стихотворным размером — сочетанием трех Асклепиадовых стихов и одного Гликонея, вероятно, весной 1489 г., — оно поражает силой и убежденностью.
Группу стихотворений (№ 19—21), как и № 23—25, действительно можно назвать назидательно-моралистическими. Несколько особняком стоит между ними ямбическое стихотворение (№ 22) — похвала Анне, бабке Иисуса Христа.
Иногда Эразм вновь возвращался к написанным ранее строчкам, дорабатывал и дополнял их. В стихотворении № 7, написанном, вероятно, осенью 1487 г., и в стихотворении № 24, созданном примерно два года спустя, можно отметить совпадение ряда стихов. Аналогичный случай являет собой стихотворение № 47, написанное около 1499 г., и более обширный его вариант — № 85, относящийся приблизительно к 1510 г.
440
Подробный указатель примененных Эразмом стихотворных размеров со ссылкой на номер стихотворения см,: К, Рэдейк, С, 115.