— А я могу не беспокоиться о своей фигуре — как можно более равнодушно ответила я. — Мне, дорогуша, подобное ограничение не требуется — я и так мужчинам нравлюсь. Это некоторым из присутствующих надо за собой ежеминутно следить, боясь проглотить лишнюю крошку. Что, на одних отварах с ягодами сидеть приходится? Понимаю: с твоей комплекцией, дорогуша, опасно даже прибавление пары лишних фунтов. А уж если съешь полную тарелку рыбы!.. Боюсь, оплывешь, превратишься в бабищу столь необъятных размеров, что в раскрытую дверь не пройдешь. Сможешь только протиснуться.
— Ах ты!.. — и выставив вперед руки с растопыренными пальцами Гури шагнула было ко мне, но ее остановил голос сидящего за столом.
— Дамы, дамы!.. Это что еще за галдеж? Я не люблю шума, тем более ближе к ночи. Подобные беседы на повышенных тонах выводят из себя и мешают заснуть. Кстати, незваная гостья, вы так и не назвали нам свое имя. Хотя дама и не должна это делать первой. Кисс, я тебя не узнаю: ты до сей минуты так и не представил нам свою удивительно милую подружку. Раньше ты был куда более вежлив.
— Ее зовут Лия — неохотно произнес Кисс.
— Совершенно верно. Меня звать Лия. А в остальном… Думаю, Гури вам меня уже описала. Правда, рискну предположить, что в ее описании я выгляжу несколько иначе. Толстая, старая, некрасивая… Наверное, она перед этим на себя в зеркало посмотрела и описывала вам свое изображение.
— Да как у тебя… — зашипела было Гури, вновь пытаясь шагнуть ко мне, и опять остановилась под взглядом своего хозяина.
— Что ж, — чуть усмехнулся Угорь, — описание слов Гури довольно верное. Но не точное. Наш общий друг Кисс славится тем, что каждый раз, на зависть всем, умудряется подцепить себе настоящую красотку. Что ж, вкус у тебя по-прежнему неплохой. Кисс, это, я так понимаю, очередная подружка?
— Подобранная им из придорожной канавы — это уже Гури.
— После того, как ему надоело вылавливать тебя из сточной ямы — не осталась я в долгу.
— Дамы! — повысил голос Угорь. — Может, позволите мне вставить хотя бы одно слово? Кисс, я не понял, что здесь делает твоя новая подружка? Что ей надо, и по кому праву она суется в наш разговор? Честно говоря, мне это не нравится.
— Мне тоже… — начал было Кисс, но я закрыла ладонью его рот. Надо каким-то образом успокоить парня, а то, чувствую, он начинает психовать. Вот-вот вмешается в наш разговор, причем в весьма категоричной форме, и я его понимаю. Неприятно стоять и слушать, как кто-то другой пытается влезть в твои проблемы, а ты сам вынужден стоять рядом и слушать чужие речи. Кисс, потерпи, я знаю, что делаю!
— Можно, я за него отвечу? Знаете, он все равно толком не сумеет ничего объяснить!
— Да, попрошу вас объяснить, дорогая, отчего ты влетела сюда с таким шумом? Не стоит понапрасну волновать старого человека, больше всего мечтающего о тишине и покое.
— У меня, господин Угорь, к вам имеется сугубо деловое предложение.
— Приятно слышать, что кто-то еще беспокоит меня по делам. Хотя и теряюсь в догадках, что именно вы можете предложить. Я старый человек, и единственное, что меня беспокоит в данный момент — так только будущая жизнь, в которой меня грозит поймать в свои сети нужда и бедность. Увы, но наш жестокий мир безжалостен к бедным старикам.
— Ну, не стоит так плохо думать ни о себе, ни о мире. В ней есть и прекрасные моменты.
— Приятно слышать мнение еще не разочаровавшегося в жизни человека… Итак, о чем идет речь?
— Видите ли, эта ваша Гуря…
У одного их мужчин, стоявших за спиной Угря, на лице появилась мимолетная улыбка, да и у самого Угря насмешливо дернулся край губ. Дело в том, что этим словом — гуря в некоторых странах называют старых женщин, переставших следить за собой. Неудивительно, что услышав подобное искажение своего имени, девица вышла из себя
— Меня зовут Гури!
— Да? А я как назвала? Хотя это не имеет особого значения… О, ты, Гуря, извини, Гури, сбила меня с мысли… Я что-то хотела сказать…Вспомнила! Насколько мне известно, у вас с моим приятелем есть некие неоплаченные счета. Какой-то долг, не знаю, правда, за что: то ли в карты проигрался, то ли в кости, то ли еще во что-то… Впрочем, это без разницы.
— Согласен.
— В общем, если коротко: я знаю о проигрыше Кисса и принесла его долг. Неоплаченные долги, знаете ли, очень вредят нервам. Да и вам ближе к старости жить будет чуть полегче.
— Довольно необычное заявление, не лишенное, однако, определенного интереса. А ты знаешь, сколько он должен? — поинтересовался Угорь.
— Честно? Нет. Даже представления о том не имею. Но, думаю, этого должно хватить за глаза — и я, вытащила из кармана маленький мешочек. Развязала его и положила перед Угрем. — Здесь бриллианты… Думаю, маленький домик с садом стал для вас чуть ближе?
— Интересно — Угорь вытряхнул на свою сухую ладонь часть камней. — Весьма интересно.
— Подделка — скривила губы Гури, не отрывая, тем не менее, взгляд от сверкающих камешков. — Умелая подделка. Фальшивка…
— Поддельные камни обычно вешают на тебя — не удержалась я. — Все одно дороже не стоишь. А я представляю, что будет с тем, кто сунется к господину Угрю с фальшивкой…
— Ты и фальшивых не стоишь! — взорвалась Гури. — Для твоей старой седой головы и речной окатыш — украшение!..
— Если бы я тратила на себя хоть треть той краски, что ты используешь для своих клочьями вылезающих волос…
— А ну, хватит! — Угорь поднял на меня свои бесцветные глаза. — Думаю, милая девушка, ты просто не имеешь представления, сколько раз мне ранее, по молодости моих лет, пытались впаять подделки, и при этом клялись всеми богами, что к фальшивкам это не имеет никакого отношения. Но здесь — он ссыпал камни назад, в мешочек и резко затянул на нем завязки, — здесь, не спорю, камни настоящие. И если речь идет о долге, то согласен в одном: стоимости этих камней вполне хватит на то, чтоб покрыть оставшийся долг вместе с набежавшими процентами. Я не спрашиваю, откуда у вас эти камни. Могу только догадываться. Сложная огранка… Такие мешочки под драгоценные камни изготавливают лишь в одной стране… И от догадок мне становится не по себе… Вы не желаете пояснить, откуда у вас эти камни?
— Скажем так: мы успели забрать их у прежнего хозяина до того, как нас кинулись искать.
— Точнее.
— Видите ли, у нас произошел большой конфликт с одним… весьма мерзким типом. Мы разошлись смертными врагами, прихватив у него кое — что в качестве небольшой компенсации. Не думаю, что он хватится пропажи. Хотите — верьте, хотите — нет… Но это наши с ним разборки, так что спите спокойно. Если у нас и возникнут какие — либо проблемы с бывшим хозяином этих камней, то к ним вы не будете иметь никакого отношения.
— Что ж, я принимаю ваши объяснения. Спокойный сон тоже немаловажен, особенно в мои преклонные годы. Это весомый аргумент… Кстати, твой дружок ничего не имеет против твоего поступка? Что-то он помалкивает, а ты трещишь без умолку….
— Дорогой мой, ты ведь согласен с тем, что я сделала? — повернулась я к Киссу. — Не возражаешь, верно?
— Вообще-то я велел тебе сидеть на месте и не высовываться — зло сказал Кисс. — И уж тем более не вмешиваться в то, что тебя не касается! А насчет камней… Угорь, если ты примешь их в счет погашения моего долга, то я буду только рад.
Так, заговорил — уже хорошо! Пока еще держит себя в руках. А не то я опасалась взрыва эмоций… Как видно, скрепя зубы Кисс согласился с моими правилами игры.
— То есть как это: меня что-то не касается? — снова вмешалась я. — Дорогой мой, меня касается все, что имеет хоть какое-то отношение к тебе!
— А вот его, думаю, вовсе не интересует то, что имеет хоть какое-то отношение к тебе! — подала ехидный голос Гури. — Другое дело, если его интерес будет касаться настоящей женщины… — ее мурлыкающий голос стал чуть ли не призывным.