Я едва сдержалась, чтоб хорошенько не заехать парню в лоб. Кисс чуть сжал мое запястье - терпи, не заводись...
- Послушайте, дорогой мой больной - я постаралась взять себя в руки, хотя это было совсем непросто, - Может, вы все же скажете, зачем меня позвали сюда?
- Хотел сказать тебе, что в благодарность за спасение своей жизни, я, по истечении времени, возможно, смогу простить тебя...
- Что?! Это вы собираетесь прощать меня?
- Возможно... Я - добрый человек, хотя ты этого не пока еще не оценила, как положено... Простолюдинка... Только для того, чтоб получить прощение - тебе для этого надо хорошо постараться, и ты должна будешь во всем меня слушаться... Отныне ты должна верно служить мне... А может, я тебя и не прощу... Это же ты убила Кин-Цу-Мая... Ты, не отпирайся...
- Не поняла... Кого я убила?
- Кансая... Его звали Кин-Цу-Май... И его хозяина ты тоже убила... Я видел это своими глазами, как бы меня в том не переубеждали... Кансай... - глаза мальчишки вновь приобрели мечтательное выражение - Я понимал его душу, и рано или поздно, но мы бы с Кин-Цу-Маем подружились... И ходили бы всюду вместе... И меня бы все боялись... А сейчас кансай убит, и мой отец сердит на меня... Все это произошло из-за тебя... Ты лишила меня многого и должна будешь отработать это долг... Если на то хватит всей твоей жизни... Это мой приказ...
- Ну, вот что, юная скотина - мне до тошноты надоело слушать бред этого больного на голову гаденыша, - вот что хочу тебе сказать: я уже жалею, что стала тратить силы на твое выздоровление. Пусть бы твоя душа летела туда же, куда ты отправлял души убитых тобой людей. А тебе самое место в тюрьме. Или на плахе... Или же в больнице для тех, у кого серьезные беды с головой...
- Не смей называть меня сумасшедшим! - повысил голос мальчишка. Надо же, любой другой на его месте давно бы без сил лежал, а этому сопляку разговор только сил прибавляет! Кстати, а упоминание о том, что у него нелады с головой, сразу же вывело из себя юного сопляка. - Я разумней любого из вас... И умней!.. А на виселице окажешься ты, если отныне не будешь во всем меня слушаться. Ты чем-то отличаешься от других, и поэтому я готов подарить тебе жизнь на какое-то время...
- А остальным моим спутникам, стало быть, жить не стоит?
- Это честь для вас, простолюдинов, что ваши души будут служить аристократу... Вы должны годиться тем, что падете от моей руки...
- Перестаньте, Релар, вам не стоит так волноваться - вмешался в речь мальчишки лекарь. Кажется, даже он стал понимать, что сопляк стал заговариваться. - Вы слишком слабы, устали, плохо себя чувствуете, и не понимаете, что говорите. Я думаю, что сейчас даме лучше уйти. Она придет позже...
- Я все понимаю, в отличие от тебя... Эта женщина уйдет отсюда лишь когда я ей позволю это сделать...
- Хватит! - мое терпение кончилось. - Господин Лил-Ан, будьте добры, дайте вашему больному успокоительное, только постарайтесь, чтоб доза того лекарства была побольше, и чтоб оно действовало посильней. А еще лучше - грохните его чем-либо тяжелым по башке. Для этого парня подобная процедура будет куда действенной, чем все ваши микстуры и порошки! А за сим хочу вам сказать: до свидания, юный мерзавец, и я очень надеюсь на то, что больше мы с вами никогда не увидимся!
- А ну, стоять! - и мальчишка сделал попытку приподняться на локтях. В тот же миг к нему подлетел Лил-Ан, пытаясь уложить парня назад, в постель... - Я не разрешал тебе двигаться с места!.. Стоять!.. А не то я и тебя на плаху отправлю, вместе с остальными... Стерва...
- Релар, дерьмо такое, тебе очень повезло, что не можешь вставать - как можно более спокойно сказала я. - Если бы ты не был болен, то я в сей же миг, не обращая внимания на присутствие лекаря, выдрала бы из тебя ту печень, что еще вчера залатала. Жаль, что тогда я еще не знала, что ты представляешь из себя, иначе бы сама разрубила тот поврежденный орган на десяток кусков. Или даже больше... Кисс, пошли отсюда, а не то меня вот-вот стошнит!
Не обращая внимания на требовательный голос мальчишки, приказывающий нам остаться, мы вышли из комнаты. В дверях нас тоже не стали задерживать. Лишь проводили недобрыми взглядами.
- Надо поскорей идти к нашим - заговорил Кисс, как только мы оказались на улице. - Сопляк кое о чем проговорился...
- Ты тоже понял?
- Чего там не понять... От нас, как от ненужных свидетелей, в самое ближайшее время постараются избавиться тем или иным способом. Как, впрочем, и от захваченных в плен разбойников... Могу поспорить, что или сам маркиз, или его подручные уже позаботились об этом.
- Да, согласна. Судя по всему, нас никто не собирается отпускать подобру-поздорову...
- Кстати, можешь радоваться. А может, плакать... Тебя, по всей видимости, собираются пока оставить в живых. Как видно, оценили твои лекарские способности, и решили, что в будущем можешь пригодиться, ежели этот юный садист опять что выкинет...
- Погодите! - раздался голос позади нас. - Я уже не молод, и мне вас не догнать! Ну что же вы так быстро ходите!..
Ну да, конечно... Нас догонял Лил-Ан, лекарь благородного семейства Д"Дарпиан. Что ему еще надо от нас?
- Надеюсь, вы не собираетесь снова звать меня к вашему несчастному больному? - поинтересовалась я у подошедшего к нам Лил-Ана? - Сразу предупреждаю - не пойду! И не уговаривайте - все одно бесполезно!
- Не надо так говорить о бедном мальчике!
- О бедном? Бедные - это те, кто вынужден с ним общаться, и те, кому довелось встретиться с ним на узкой дорожке! Должна сказать: ваш пациент опасен для окружающих. Вы что, разве не видите, что у парня очень большие проблемы с головой, причем уже в столь юном возрасте! Это болезнь, причем тяжелая! Его уже без остановки тянет убивать, а дальше, с взрослением, будет еще хуже! Тут нужна немедленная изоляция и серьезное лечение...
- Вы так считаете?
- Господин Лил-Ан, право же, не знаю, что и думать... - устало вздохнула я - И что вам сказать - тоже не знаю. Парню едва-едва исполнилось шестнадцать лет, но у него уже более чем серьезное психическое заболевание. Да вы и сами это знаете. Разве не так?
- Я вам этого, во всяком случае, не говорил.
- Знаете, что необычно во всей этой истории? Подобные заболевания обычно начинаются у людей куда более старшего возраста. А здесь... Рано. Слишком рано. И, если честно, это меня пугает. Страшно представить, что с парнем будет дальше. Болезнь будет прогрессировать...
- Согласен.
- У них в семье раньше было нечто подобное?
- В семье маркиза - нет. А вот в семействе его жены... Там, действительно, было несколько случаев душевных заболеваний. Весьма серьезные случаи, надо сказать...
- Насколько серьезные?
- К сожалению, там проявлялись очень острые формы агрессии, вплоть до... Хотя об этом и старались помалкивать, но есть вещи, которые утаить невозможно, особенно если они в свое время привели к более чем неприятным последствиям и наделали немало шума... Мне страшно даже подумать о том, что у Релара может быть нечто подобное! Семейство Д"Дарпиан - такая родовитая семья, влиятельная родня, древняя кровь... Это катастрофа!
- Неужели маркиз не замечает, что у его сына уже в таком возрасте не все в порядке с головой? В это сложно поверить...
- Уже по одному этому вопросу я могу сказать, что у вас нет детей - печально вздохнул лекарь. - Родителям очень сложно осознать, что их ребенок нездоров психически... И тем более столь тяжело... Особенно если принять во внимание, что речь идет о наследнике рода. Маркиз убедил себя, что поступки сына - это просто юношеская дурь, которая проходит с возрастом.
- Ничего себе дурь! За куда меньшие прегрешения простолюдинов вздергивают без раздумий!
- К сожалению, мне никак не удается переубедить маркиза. Он не хочет и слышать о том, что подобные поступки Релара связаны с теми наследственными заболеваниями, что нередки в семье его жены. Господин Релинар просто не может принять подобное. Даже меня чуть не убил, когда я впервые заговорил с ним о возможности душевной болезни у его сына. Вместо этого маркиз обвиняет жену и учителей в неумелом воспитании Релара. Считает, что его сын здоров, просто несколько взбалмошен. По его мнению, это вполне исправимо и происходит от...