Подчиняясь интуиции, он идет налево — и замечает скорпиона, который, подобно пауку, прицепился к стене; черный хитиновый панцирь отражает свет факела. Этот скорпион еще больше того, что он видел. Проклятая тварь поводит жалом, словно гипнотизируя Сария. Еще не успев ничего обдумать, он выхватывает меч, заносит его над головой и, не размахиваясь, просто бьет, целясь в середину тела скорпиона, туда, где пластины, прикрывающие спину, сочленяются друг с другом…
Раздается ужасный скрежещущий звук. Меч утопает в теле чудовища; скорпион, словно обезумев, пытается достать Сария жалом. Однако он не может сдвинуться, меч пригвоздил его к стене. Руки Сария дрожат — удерживать эту членистоногую зверюгу труднее, чем карабкаться по горной круче. Он боится даже представить себе, что произойдет, если силы покинут его.
Сдохни, думает он, сдохни же наконец.
В какой-то момент — Сарию кажется, что прошло уже несколько часов, — скорпион перестает двигаться, его тело обмякает, хвост, увенчанный жалом, склоняется набок. Теперь можно выдернуть меч. Вот только он не подумал, что мертвая тварь не в силах держаться за скалу. Когда это становится ясно, уже поздно что-либо делать, он едва успевает отпрыгнуть в сторону, прежде чем скорпион сваливается. Теперь эта махина лежит спокойно, лишь иногда подергивая одной из многочисленных лап.
Сарий садится, опираясь спиной о скалу, и оцепенело глядит на мертвого скорпиона. Он прислушивается, не подбирается ли еще кто-нибудь из его хитиновых собратьев, но, сколько ни напрягает внимание, не слышит шороха семенящих ног. Вместо этого снова раздаются медленные, едва уловимые звуки музыки. Это какая-то новая и в то же время знакомая мелодия, и теперь Сарий уверен, что никакая опасность ему не грозит.
Он может пока повнимательнее рассмотреть своего поверженного противника и убеждается, что того можно без особого труда разрезать на отдельные части. Отсечь, например, клешни. Сарий прихватывает и их, и часть пластин, покрывавших спину скорпиона. Что касается ядовитого жала, тут он медлит. Кто знает, может, достаточно одного прикосновения к нему, чтобы пораниться. В этот момент ему меньше всего хочется, чтобы к нему вернулся ужасающий визг боли, раздирающий нервы.
Он очень осторожно дотрагивается до жала, только до его широкой стороны. Ничего не происходит. Аккуратно отделив его, Сарий прячет жало среди своих вещей.
Когда он вновь поднимается, то видит, что всего в нескольких шагах от него стоит темный эльф, которого он узнает с первого взгляда. Лелант. За прошедшее время тот добыл себе новые доспехи и сейчас помахивает моргенштерном, утыканным длинными, внушающими страх шипами.
Оба мельком взглядывают друг на друга. Ни один не пробует развести костер. Что касается Сария, то ему не хочется делать первый шаг. Он все еще чувствует себя новичком, он только на втором уровне. Кроме того, есть лишь одно, что он хотел бы узнать о Леланте: не Колин ли это? Точнее, он хочет узнать, что Лелант и есть Колин. Но ведь Колин не признается ему, даже если он разведет тут добрый десяток костров.
Рассеченный на части скорпион выглядит отвратительно. Сарию не хочется дотрагиваться до его серо-розовой плоти, поблескивающей влажными разводами. Он делает несколько шагов в сторону Леланта, который, как недвижимая тень, стоит у стены.
Чего он ждет? Он хочет идти дальше вместе с Сарием? Это совсем нелишне, ведь поблизости разгорается сражение. В коридорах лабиринта раздаются звон, треск, лязганье металла о металл.
Сарий смотрит, сколько у него осталось жизненной энергии. Нормально — большая часть сил, потраченных на исцеление Авроры, вернулась, а во время сражения со скорпионом он практически не пострадал, так что вполне готов к следующей битве. Он в последний раз бросает взгляд на Леланта, который наконец отлип от стены и теперь направляется к поверженному скорпиону. Неужели он хочет поживиться, взять часть этой тошнотворной туши? Как-никак в скорпионе семь единиц мяса, хотя Сарий не рискнет добыть себе ни одной.
Шум сражения занимает теперь все его внимание. Он идет навстречу этим звукам, заглядывает в какое-то ответвление с пугающе низким сводом. Здесь царит кромешная тьма, но он все-таки добирается до более широкого коридора, стены которого покрыты странной темно-сизой плесенью. Когда Сарий достигает следующей развилки, то поворачивает направо и вновь оказывается в тупике. Чертов лабиринт! Он сдерживает раздражение и в следующий раз снова поворачивает направо. Ни один даже самый небольшой факел не освещает этот коридор. Если здесь притаился скорпион, то Сарий заметит его только тогда, когда жало вонзится ему в спину.