Жаль, что не было возможности спросить у гнома, как добраться до таверны Атропос, ведь, прогуливаясь по главным улицам, он может и не обнаружить ее. Ему нужна подсказка. А чаши с огнем, сообразил он, — это не то же самое, что разведенный где-нибудь в глуши костер: они предназначены лишь для освещения, возле них не поговоришь.
Лишь когда Сарий видит карлика, который силится открыть тяжелую деревянную дверь, он понимает, что можно зайти в один из магазинов с левой или правой стороны улицы. «Мясная лавка» — гласит надпись, начертанная крупными буквами на прибитом гвоздями деревянном щите прямо над входом.
Несколько минут спустя Сарий заглядывает в лавку старьевщика, где полки ломятся от всевозможных диковин. Внимание его привлекает череп вампира, на клыках которого нанизаны катушки с нитками, — здесь им самое место. Впрочем, катушки можно было бы насадить и на жала скорпионов.
Из самого мрачного уголка лавки, шаркая ногами, выходит седобородый старик.
— Ты что-нибудь покупаешь или продаешь? — спрашивает он, не удостаивая Сария даже приветствием.
— Продаю, — отвечает Сарий, открывает суму и выкладывает на прилавок две клешни скорпиона, пластины, покрывавшие его спину, и жало. В душе вновь вздымается гнев. Он мог бы уже быть обладателем волшебного кристалла!
— Ага. Скорпион раскромсанный, — убеждается торговец. — За это много не дадут, кроме разве что жала, если в нем еще сохранился яд.
Вооружившись лупой, он рассматривает черный изогнутый шип.
— Сколько я получу за него? — спрашивает Сарий. — Мне бы, например, хотелось разжиться волшебным кристаллом.
Торговец недоуменно глядит на него:
— Волшебные кристаллы нельзя купить. Их можно найти. Или получить в подарок. За жало я даю тебе три золотые монеты, за остальное — еще две.
Звучит не очень-то радужно. Сарий припоминает, что Тирания после сражения с водными великаншами получила сорок золотых.
— Слишком мало, — говорит он, поддавшись внезапному порыву. — Я хочу десять золотых, иначе сделка не состоится.
Торговец недовольно поглядывает то на останки скорпиона, то на Сария.
— В лучшем случае шесть.
Они договариваются на семи, и Сарий, преисполненный радости, покидает лавку — на этот раз он все правильно сделал. Впрочем, чувство это улетучивается, когда в одной из соседних витрин он видит жало скорпиона, выставленное на продажу за пятьдесят пять золотых монет. Кроме того, увлекшись торгами, он забыл спросить о дороге в таверну.
В следующей лавке — это обувная мастерская, где предлагается купить самые разные сапоги: непроницаемые для яда, усеянные клинками и даже поражающие молниями, — ему с готовностью все рассказывают. Итак, третий поворот налево, и вот он уже стоит перед покосившейся облезлой дверью. На вывеске у входа красуются ножницы, приготовленные к работе, а под ними надпись: «Последний разрез».
Внутри едва ли не темнее, чем снаружи, на ночной улице. Маленькие фонарики освещают только столы и руки сидящих, лица остаются завешены тьмой.
Сарий останавливается у стойки, за которой хозяйничает древняя старуха; та не обращает на гостя никакого внимания. Скрюченным указательным пальцем она выводит какие-то линии на деревянном прилавке и тихо бормочет себе под нос.
— Я хотел бы записаться для участия в боях, которые состоятся на арене, — говорит Сарий.
Старуха мельком взглядывает на него, но ни слова не отвечает.
— Где мне найти список, в который я мог бы внести свое имя для участия в поединках? — делает он еще одну попытку. — Вы Атропос, не так ли?
Упоминание ее имени, кажется, выводит старую хозяйку из оцепенения:
— Да, это я. Список в подвале.
Она мерит Сария взглядом с ног до головы.
— Ты и впрямь хочешь участвовать в поединках?
— Да.
— На втором уровне? Да уж, умнее не придумаешь. Ну, делай что хочешь. Меня это вообще-то не касается.
Она снова наклоняется и принимается за разглядывание узоров на деревянном прилавке.
Сарий отыскивает лестницу вниз. В подвале куда больше света, чем наверху: в камине пылает огонь и освещает арочный свод. Список нельзя не заметить, он прикреплен к стене, и его охраняет солдат. Когда Сарий подходит ближе, тот заговаривает с ним: