В библиария потекла психическая энергия. Глаза вспыхнули золотым светом, и когда он поднял кулаки, перчатки окутало черное пламя. На его психическом капюшоне замерцал ореол мощи, омыв стены и пол голубым светом.
Аркат подобрал с пола копье стража и посмотрел на Бальсара. Он ожидал ненависти, гнева, может даже смирения, но он оказался не готов к тому, что увидел в глазах кустодия.
Это было разочарование. Может даже жалость.
И в том взгляде он снова увидел черные глаза Коракса, когда он отпустил библиария в уверенности, что псайкер был каким-то образом осквернен. Бальсар вспомнил состоявшийся между ними разговор.
— Ладно. Ты отправишься к Сигиллиту, дабы он лично огласил свой приговор. Твоим братьям отныне вновь запрещено использовать свои силы. Любое их применение без особого распоряжения будет считаться тяжким преступлением. Все ясно?
— Абсолютно, мой лорд.
Кодекс. Его честь. Его клятва.
Бальсар совладал с яростью. Пламя замерцало и погасло, когда он рухнул на колени, и блеск психической энергии в его глазах исчез.
Аркат шагнул к нему, окровавленный, однако несломленный. Он занес копье обеими руками и ударил.
Лезвие вонзилось в переборку над головой Куртури, осыпав его горячими искрами, но не более того. Кустодий выпустил оружие, затем поднял руку и заговорил в вокс-приемник, встроенный в правый наруч.
— Это Аркат. Кодовое слово — «Последователь». Немедленно сворачивайте операцию и возвращайтесь в покои, — он посмотрел на библиария. — Бальсар Куртури из Девятнадцатого легиона, ты подчинишься мне, чтобы встретиться с Малкадором?
Бальсар непонимающе уставился на него и кивнул.
— Подчинюсь.
Сигиллит ожидал их в неброско обставленной комнате где-то в глубинах Имперского дворца. Бальсар понятия не имел, где они находились. Большую часть дороги он провел под действием наркотиков.
Возле Малкадора стояла пара Сестер Безмолвия в церемониальных доспехах, их лица скрывались под вуалями. Из-за присутствия антипсайкеров у Бальсара начали зудеть кожа и разум, но Малкадора они словно совершенно не заботили. Скорее, это нуль-девы старались держаться от него на расстоянии. Несмотря на заглушающую варп ауру, Бальсар чувствовал исходящую от Первого лорда Терры силу, такую мощную, что даже Безмолвное Сестринство было не в состоянии ее сдержать. Она накатывала на границы сознания Бальсара, полностью открытого перед ними всеми.
Пару минут Сигиллит бесстрастно разглядывал его.
— Бальсар Куртури, ты должен простить суровость моего испытания. Гибель капитана Норица крайне печальна. Мы извлечем из случившегося урок.
Бальсар ничего не ответил, а только безмолвно задвигал челюстью.
Малкадор понимающе кивнул.
— И вновь, прими мои извинения. Однако сила воли, проявленная тобою в сильнейших стрессовых условиях, не говоря уже о значительной физической выносливости, это как раз те качества, которые я ищу. В Библиариусах легионов было полно сильных псайкеров, и многие их них в этом отношении превосходили тебя. Но именно характер, верность и добрая толика упрямства делают наилучших воинов. Будь уверен, что по возможности я пошлю весточку лорду Кораксу. Ты больше не вернешься в Гвардию Ворона, но я не сомневаюсь, что ты, тем не менее, продолжишь служить с отличием.
— Кому служить? — спросил Бальсар.
В комнату кратко прилила психическая сила, от которой Сестры Безмолвия ощутимо напряглись, и дверь в дальней стене скользнула в сторону, явив воина в боевой броне типа IV. Доспехи представляли собой голый серый керамит, без каких-либо украшений, символов и цветов, и увенчанные мастерски изготовленным психическим капюшоном. Поморщившись из-за присутствия нуль-дев, космический десантник вошел в комнату.
— Это брат Умоджен, Бальсар, — отворачиваясь, произнес Сигиллит. — Он все объяснит.
Гэв Торп
Валерий
— Вице-цезарь, поступил доклад о массированной контратаке предателей в секторах с третьего по пятый.
Марк Валерий обернулся к трибуну у сканирующей аппаратуры «Презрительного». Юноша продолжил.
— Это не разведывательная операция, сэр. Это прорыв.
— Покажи мне, Север, — произнес Валерий.
Трибун нажал несколько рун, перенаправив изображение со своего экрана на часть главного дисплея командной палубы «Капитолия империалис». Схема отобразила гряду холмов, которые уходили на юго-восток и изгибались к северу, где между ними протекала широкая река. Отслеживаемые иконки, которые двигались через гряду на запад, как будто разрастались на глазах у Марка. Посреди россыпи красных точек, мигнув, появились три черных руны. Несмотря на внезапно участившееся сердцебиение, он постарался говорить спокойным голосом.