— Встань на колени, — повторил Жиллиман.
— Никогда, — ответил Пожертвованный Сын. — Я никогда не буду становиться на колени перед тобой.
Наступила пауза, когда Тёмный Повелитель наблюдал за своим единственным непокорным сыном, впервые увидев его по-настоящему с тех пор, как он поднялся со своего трона. Что-то холодное и бесчеловечное пробежало по его воскресшему лицу, и когда Робаут снова заговорил, его слова были полны яда.
— Ты, — сказал Жиллиман, — не Марий.
Далеко, в Царстве Хаоса, столкновение клинков и пролитие крови прекратились на Равнинах Резни. Двор Изменений умолк. Дети Нургла прекратили свои игры в саду отца. Кутеж и разврат в Серебряном дворце Слаанеш утих.
— Да, я не он.
Остальные Лорды Хаоса с усилием повернули свои головы и уставились на Пожертвованного Сына в совершенном непонимании. Но он не смотрел на них, его внимание было полностью сосредоточено на Жиллимане.
— Марий Гейдж мертв, — объявил демон с пылающей головой. — Он умер десять тысяч лет назад, и его душа была поглощена Князем Демонов Самусом. От него ничего не осталось, кроме отзвука боли и безумия в Варпе. Но его имя было для меня полезной маской, чтобы скрываться за ней.
Пожертвованный Сын изменился.
Его рога и пылающий череп исчезли, сменившись старым красным шлемом Марк-4. Его крылья сложились и исчезли. Эмблемы Хаоса на его доспехах, казалось, сошли подобно шкуре змеи, и силовая броня обманщика приняла тот цвет, который носили Астартес Тринадцатого Легиона в славные дни Великого Крестового Похода, за исключением наплечников, на которых эмблемы Ультрамаринов были закрашены черной краской. Его когти превратились в обычные бронеперчатки, в которых «Марий Гейдж» держал пистолет и силовым меч.
— Я есть твой позор и грехи, оставленные на ткани вселенной огнём и яростью, — провозгласил сбросивший маскировку воин. — Я это все, кого ты предал, каждый сын, которого ты послал умереть во имя своих амбиций. Я Пожертвованный Сын, Вождь и Последний из Красного Знака, и ты знаешь моё имя!
Комментарий к Глава 2: Военачальники
Фууух, ну и долгая же это была глава.
На мой взгляд, “Марий Гейдж” ускорил воскрешение своего ненавидимого примарха за счёт того, что устроил столь чудовищное кровопролитие в ходе Тёмного Крестового Похода и загубил столь много душ Ультрамаринов.
========== Глава 3: Знай моё имя ==========
Он вернулся.
Бич Империума. Архипредатель человечества. Корень всего зла. Аватар Погибели. Тёмный Повелитель Хаоса. Разрушитель Эскрадора. Истваанский Мясник. Рак Эфирного Совета. Он обладает множеством имён, но я предпочитаю называть его Отцом.
На протяжении десяти тысяч лет обитатели Галактики считали его погибшим, но я знал лучше. Я знал, что его злодейство просто так не оборвётся, знал, что он выберется силой из могилы, которую он давно заслужил. С тех пор, как он предал меня и пытался убить меня и моих братьев, даже когда я сделал всё возможное в ходе восстания против него, мы всё равно связаны узами — генетическими и духовными, которые есть между любым Астартес и его примархом.
Иногда я считаю, что Император сделал некоторых из Своих созданий слишком хорошо, а иногда — что недостаточно хорошо.
Я знаю, что он выжил и планирует своё возвращение из зоны, лежащей на грани жизни и смерти, замышляя отомстить за своё поражение. Ибо, если у нас и есть общая черта характера, то это целеустремлённость. Никто из нас не смог бы смириться с поражением или даже сдаться.
И потому я блуждал, сражаясь с Хаосом везде, куда попадал, и в том числе в тех тёмных местах между звёздами, куда Империум не осмеливается сделать шаг. Я замыслил завершить то, что начали Фулгрим и Император на Терре. Способ отомстить за павших братьев. Способ оборвать жизнь избранника Богов Хаоса.
И за свои грехи я узнал…
На окраине Галактики, куда опасаются ходить боги да демоны, окутанной тёмным светом, вместе с единственным спутником, ещё более отчаянным, чем я, я нашёл силу, которой мог покончить с позором моего Легиона. Эта сила схватила нас, перековала наши тела и забросила меня назад. Насколько я знаю, мой спутник остался там и, хотя я почти не испытываю эмоций, я вздрагиваю от мыслей об его судьбе и о том, кем он мог бы стать после своего освобождения. Я не уверен, что Галактика готова принять такого, как он, хотя в такие времена он может быть единственной надеждой.
Сколь много я повидал всевозможных чудес да кошмаров. Столь много событий, которые я прежде считал невозможными, если бы смог их вообразить. Галактика гораздо больше, гораздо невероятней, чем мы когда-либо считали. И гораздо прекрасней, если бы я потратил сотни лет на то, чтобы осмотреть её и восхититься ей.
При всех своих ужасах она — место, которое не стыдно ни защищать, ни умереть за.
И теперь, в конце эпохи, моей Отец пробудился на своём троне и вся Вселенная закричит перед своим концом. Псайкеры среди звёзд будут плакать, не зная от чего, ощущая ужасную темноту, которая вернулась в Галактику. Слуги, которых он рассеял в рядах противников, поймут, что он вернётся, когда поводки натянутся на их шеях, и они будут исполнять свои задачи с приливом новых сил от страха подвести своего господина и бога. В Оке Ужаса демоны-примархи зашевелятся, когда древние клятвы преданности задёргают их чудовищные души.
Потребуется время, за которое они осознают, что происходит, но будет уже поздно. Врата были открыты теми, кто не знал лучшего, их петли смазали кровью моих павших братьев, и он вернулся через них.
Отец здесь.
И я тоже.
******
Над Макрейджем звездолёты Тёмного Крестового Похода, собравшиеся под знаменем Мария Гейджа, до сих пор вели битву с оборонительными системами планеты и космическими кораблями военных группировок, которые откликнулись на зов Марнея Калгара.
В командирском отсеке «Предательства Макрейджа», флагмана самого Мария Гейджа, существо, когда-то известное как Эдуард де Лионкир, зашевелилось на своём троне. Прошли столетия с тех пор, как капитан был подключён к своему звездолёту до такой степени, что от его тела остались лишь голова и туловище, сочленённые с изощрённой сетью кабелей, часть которых не была механической по своей природе. Вторичные сердца закачивали черную кровь в оставшуюся плоть, и нервные скопления передавали его приказы через извращённый Хаосом космический корабль быстрее любой команды отлично подготовленных офицеров.
Несколько веков назад, до того как ему пришлось сбежать из Имперского флота по (совершенно правдивым) обвинениям в пиратстве, Эдуард был командиром и господином на крейсере «Сияющее копье». После потери этого корабля в бесконечных битвах Губительного Шторма он был завербован Гейджем и, доказав свое мастерство в серии жестоких сражений с соперниками Пожертвованного Сына, был избран капитаном только что построенного звездолёта «Предательство Макрейджа». Если бы он знал заранее, что повлечет за собой этот пост, Де Лионкир послал бы к Варпу своё привилегированное положение в кругу Гейджа и убежал куда глаза глядят — но к тому времени, когда он понял, что с ним делают еретехи, это было уже поздно. С тех пор его разум был преобразован слиянием с кораблем до такой степени, что Эдуард не мог вспомнить, почему он вообще боялся этой участи.
Эдуард мог чувствовать каждое убийство «Предательства», как если бы оно было совершено его собственными руками, и его восхищала сила, которой он обладал. Слишком долго флагман караулил прилегающие к Калту территории, где власть Гейджа была незыблема. Этот крестовый поход был первой настоящей войной, в которой звездолёт принял участие, и это было великолепно. В ходе боёв в Макрейджской планетарной системе флот Тёмного Крестового Похода с легкостью разгромил жалких рабов Жиллимана благодаря превосходному планированию Пожертвованного Сына. Де Лионкир предложил своему командиру просто разбомбить Макрейдж из космоса, пока не останется ничего, кроме пыли и пепла, но Гейдж отказался. По-видимому, он не будет доверять факту уничтожения тела своего отца, пока не увидит этого своими горящими глазами. Эдуард восхищался силой ненависти своего хозяина, и он должен был признать, что пустотные щиты над Крепостью Геры были мощнее, чем он ожидал, поэтому де Лионкир посчитал, что Марий был прав в проведении планетарного штурма.