— Ну что, довыкрутасничался? — Селития, молчавшая со вчерашнего вечера вдруг заговорила. — Просто прекрасно, уже вижу твою надгробную доску: "Штефан Кригер. прожил в мире системы три дня. причина смерти: клинический дэбил и паяц". — А народ между тем начал обступать меня со всех сторон, вот только в глазах их не было злобы, только почтение и некоторая толика страха. "Несферату": раздавалось то тут, там.
— Несферату, староста подошел ко мне, и я не узнал его: вместо могучего воина был напуганный старик, — не серчай на нас, мы обычные скромные жители, которые не хотели оскорбить высочайшего ни словом, ни делом.
— Так, теперь я совсем ничего не понимаю. Пять веков моей жизни просто коту под хвост: оборотни боятся вампиров, но не боятся воды; мир погруженный в мрак, где свет идет от самого неба днем, а ночью появляется луны и звезды. Это неправильный мир и народ тут неправильный. — Ее образ в моей голове выглядел потерянным. И я ее понимал: ты тратишь долгие годы на изучение структуры мира, особенностей его, а тут, в один момент все мироздание рушится, когда ты оказываешься в другом мире. А мне нужно было что-то делать, пока у меня не появилась целая деревня почитателей, а то чего доброго еще решат, что я бог во плоти и попытаются меня освободить, принеся жертву.
— Так, отставить челобитие. Во-первых, я не вампир, несферату или еще кто-либо из кровососов. Во-вторых, с чего бы у вас такое отношение к этим тварям? Вы так смотрите, как будто я демон какой или хуже того- бог.
— Но только немертвые имеют крылья, подобные летучим мышам. Они сильнее нас, живых, быстрее, к тому же владеют тайной магией, что позволяет быть им везде. Как мы можем относиться к вам, о высочайший.
— Еще раз назовешь меня высочайшим, я тебе действительно горло перегрызу. — При этих словах, Староста стал цвета мела, а затем судорожно сглотнул и кивнул. — Терпеть не могу вампиров, брр, аж мутит от них. Еще раз говорю, я не из них. Если уж говорить так, то я ближе к вам по родству. Во мне действительно течет кровь оборотня, только не совсем обычного, поэтому я могу превращаться без ограничений, была бы только кровь.
— Но вы же сказали, что не вампир… — Начал Торк говорить, чем вызвал утробное рычание и удар себя по лицу ладонью. Похоже, придется долго работать с этой деревенщиной, пока до них дойдет правильная мысль. Правильно истолковав позывы моего тела, он поспешно замолчал, а я еще раз взглянул на жителей деревни. Они смотрели на меня, как на небожителя. Похоже, что пропаганда есть и в этом мире и работает даже лучше, нежели у нас. Знали бы они, что перед отправкой в этот мир я своими руками стер в прах с десяток этих "величайших" одним залпом. Впрочем, я не стал просвещать их на эту тему: неизвестно как они отреагируют на эту новость.
— Я не питаюсь ей, она нужна, чтобы узнать, как стать похожим, перенять возможности.
— Аааа, — глубокомысленно, черт его подери. И этих запуганных деревенских мне нужно склонить на свою сторону. Убивать их не хотелось, поскольку они были добры ко мне, но об этом я подумаю позже.
— Мы собирались искать причину отравленной воды. Бьорн, Олаф, ведите меня к месту, где вы набираете воду, только давайте без всех этих пиететов.
— Пие… чего? — Бьорн удивленно взглянул на меня.
— Пие того. Без ваших всех «высочайший» и тому подобной чуши.
— А ну так бы сразу и сказал. Тут недалеко, — и с этими словами он пошел к воротам. Олаф подошел ко мне и протянул меч, который, в отличие от тренировочного, был остро заточен. Сделал он это с опаской, все-таки не особо доверяя моим словам. Меч был на редкость хорош и сбалансирован как будто под мою руку. Я мысленно убрал крылья и почувствовал, как лопаточная кость пришла в движение, пряча их от взглядов окружающих. Так будет гораздо лучше. Процесс не был болезненным, скорее немного неприятным ощущением движения костей. Вероятно, я не заметил этого в бою из-за постоянного прессинга со стороны моей партнера, который в данный момент шел впереди. Я прямо чувствовал, как его мозг не особенно приспособленный к сложной мыслительной деятельности пытается выстроить целостную картину нового мира. Дорога заняла примерно полчаса, когда мы пришли к небольшой речушке, что протекала между камней. Я набрал в ладонь воды и попробовал ее. Я опознал его на вкус, поскольку сейчас мой рот представлял собой маленькую токсикологическую лабораторию из- за имевшихся у меня разума и интеллекта.
Вы отравлены слабым ядом. Яд смешался с кровью химеры и был нейтрализован. Свойства яда известны вам, теперь вы можете самостоятельно производить его при наличии соответствующих органов.