— Так чего ты болтаешь попусту? Тебе нужно немедленно его обнаружить и эвакуировать, до полной зачистки комплекса. И это называется бог войны, ей богу.
— Я делаю свою работу хорошо. Не смей во мне сомневаться, сын. — Последнее было сказано таким тоном, что мужчина, один лишь вид которого внушал благоговейный трепет самым могущественным армиям, невольно поежился. А мужчина, тем временем показал группе собраться и двигаться осторожней. Повсюду виднелись следы недавней битвы: дымящиеся горы плоти, которые когда-то были демонами, плачущие раскаленным металлом створки дверей и стены, покрытые выбоинами. Впереди раздалось надрывный кашель и бойцы, после отмашки своего командира, прикрывая друг друга, выдвинули в сторону источника. То, что было раньше залом для тренировок, теперь походило на филиал ада. На полу в центре была вычерчена пентаграмма, пылающая голубым пламенем. За этой пентаграммой и находился источник звуков. Им оказался Штефан, который свисал со стены и тяжело дыша, срывался на периодический кашель. Одежда, если те клочки ткани что на нем остались можно назвать таковой, была окровавлена и сильно обожжена, а прямо в центре грудной клетки торчало изогнутое копье, которое и удерживало мужчину на стене. Услышав звуки шагов, он поднял голову и невесело улыбнулся. Лицо его так же пострадало: некогда густая борода, была частично опалена, изо рта на пол капала струйка крови, а все лицо было в жуткого вида кровоподтеках. Арес подошел поближе, чтобы рассмотреть насколько глубоко засело копье, случайно задел его и резко отдернул руку. Боль, которую причиняло это оружие, от одного касания была неприятной даже для бога. И тут он встретился глазами с израненным мужчиной. В них была боль, невероятная, практически нестерпимая, но не было того, что свойственно человеку в такой ситуации — страха. Вместо него в глазах пылал огонь несгибаемой железной воли. Арес всегда уважал этого человека, с самого первого дня их знакомства. Штефан никогда не был солдатом и никогда не хотел быть им, однако душа этого мужчины была подобна душе воина. Вот и сейчас, умирая от жуткой раны нанесенной демоническим копьем, он лишь презрительно усмехался всему и вся в этом мире.
— Так и будешь пялиться на меня или вытащишь эту штуку из моей груди? — Вероятно, бог войны был задумчив непростительно долгое время. — Только вытаскивайте аккуратно, эта дрянь здорово жжется, не хотелось бы чувствовать это больше чем уже есть сейчас.
— Буд, подсоби-ка нашему другу, я эту дрянь трогать отказываюсь. — Вперед вышел огромный, даже по меркам троллей, бугай и ухватился рукой за копье. Даже с учетом того, что рука его была защищена перчаткой костюма, а сами тролли, по природе своей, практически не ощущают боли, лицо его скривила гримаса, а зубы заскрежетали, высекая искры и каменную крошку. С резким гэканьем, исполин рванул копье на себя и как только оно выскочило из стены и тела Штефана, он отбросил его в сторону, явно не испытывая никакого дальнейшего желания иметь с этим адским инструментом дел. Ученый тяжело рухнул на колени и свалился бы навзничь, если бы не двое других бойцов отряда, которые моментально оказались рядом, и бережно подхватили почти безжизненное тело. Выглядел мужчина неважно: огромная кровоточащая рана в груди начала быстро зарастать, но было видно, что он слишком истощен, чтобы процесс заживления прошел, так как надо.
— Командир, он не протянет даже до выхода из лаборатории. Я не первый раз сталкиваюсь с демоническим оружием и чудо, что он еще вообще жив. — полудемон который это сказал, был в отряде относительно недавно, однако уже снискал славу одного из самых сообразительных и человечных, если можно было так выразится, членов передового отряда охраны. Это было не удивительно, ведь до того, как прийти на службу к Габриэлю, Мефис был вольным охотником на демонов. Будучи не понаслышке знакомым с методами и оружием демонов, он был, безусловно, прав, если бы не тот факт, что человек, которого бережно водрузили на один из уцелевших столов, не был обычным смертным.
— Если вы закончили обсуждать то, как быстро я отдам коньки, то тащите сюда из соседней комнаты бокс и закончим с делом. — Видно было, что каждое слово дается ему с трудом, а изо рта периодически вырывается кашель вперемешку с кровавой пеной. Посмотрев удивленно на Ареса и увидев лишь молчаливый кивок, отряд разбрелся по соседним комнатам в поисках заветной коробки. Пока остальные были заняты, глава охраны остался наедине со Штефаном и решил перекинуться с ним парой слов. За те несколько минут, что прошли с его обнаружения, он стал выглядеть гораздо лучше, но все еще проигрывал в своей живости трехсотлетнему ожившему мертвяку.