Ликуя, но памятуя о своем долге, Жемчужное-Ухо мчалась вперед.
Жемчужное-Ухо достигла Суги Хаяши с последними лучами заходящего солнца. Ее ноги утратили значительное количество мышечного тонуса за время ее заточения, и, хоть они и болели, сейчас она чувствовала, словно может бежать еще день, еще три дня, если бы ей пришлось.
Вид ее родной деревни, тем не менее, поразил ее, словно удар в живот, выбив ее из инерции бега. Она споткнулась и зашаталась, резко остановившись, широко раскрыв глаза и сжав кулаки.
Суги Хаяши теперь была не деревней, а кучей разбросанных по лесу руин. Фермерские заборы были смяты, а дома сожжены. Площадь, на которой старейшины, такие, как Леди Шелковые-Глаза когда-то обращались к жителям, была раскурочена, как сухое поле под плугом. Там, где прежде десятки кицунэ преклоняли колени в молитве, теперь были разбросаны крупные комья выкорчеванной земли и осколки камней. Повсюду из руин струился дым, наполняя пейзаж бывшей деревни серым туманом, напоминавшим Жемчужному-Уху об Эйгандзё. Неужели Война Ками пришла сюда с той же силой, с какой она обрушилась на башню? Или же это было наказание от разъяренного Даймё за то, что он расценивал, как предательство кицунэ его доверия?
Жемчужное-Ухо подавила слезы. Она сжала в ладони кулон на шее и вошла в деревню, волоча ноги, как сомнамбула. Перед ней была хижина, в которой жила Старейшина Шелковые-Глаза. Жилище старейшины теперь представляло из себя грязную груду из сломанных бревен и обожженной земли. За ней располагались бараки, в которых Капитан Серебряная-Лапа и его солдаты проживали между сменами патрулирования леса. По ее левую руку стоял дом, в котором она лисенком жила со своей семьей, тот самый, в котором она ненадолго останавливалась перед тем, как Мичико сбежала из башни.
Причина уничтожения деревни всплыла в ее сознании, и ей стало стыдно, что она не вспомнила об этом раньше. То, что выгнало ее из этой деревни вместе с Мичико много недель назад, ставшее одной из множества причин, почему она не могла вернуть принцессу Конде раньше, чем она это сделала, это же и сравняло с землей Суги Хаяши.
В то время, невиданная сила объединившихся разбойников санзоку и горных акки шла через лес. Деревня Жемчужного-Уха стояла у них на пути. После совещания с представителями политической и военной власти деревни, было принято общее решение увести Мичико-химе в безопасное место, пока Капитан Серебряная-Лапа и отряд кавалеристов Даймё будут пытаться сдерживать натиск мародеров. Жемчужное-Ухо и отборный эскортный отряд увели принцессу подальше от сражения, однако угодили в еще большую опасность.
Жемчужное-Ухо оторвала мыли от прошлого, вернув их в сегодняшний день. Она сбежала вместе с Мичико до того, как орда мародеров достигла деревни, и с тех пор лишь убегала, гналась, или сидела в заточении. Она понятия не имела, что здесь в итоге произошло.
Сконцентрировавшись, открыв все свои чувства, Жемчужное-Ухо попыталась установить порядок событий. Следов жителей нигде не было, но это ее не удивляло – кицунэ были мастерами маскировки. Здесь также было совсем не много доказательств того, что здесь были враги, не считая случайных следов ярости акки и грубости санзоку. Если нападавшие одержали верх, почему здесь не было больше признаков их присутствия? Если же победили жители, кто уничтожил деревню?
- Ужасно, правда?
Жемчужное-Ухо встрепенулась, сжав кулон, и резко развернулась к источнику звука. Там, у кромки леса, прислонившись к дереву, стоял самец кицунэ. Он был гибким, невысокого роста, с озорным блеском в глазах.
- Здравствуй, сестра, - произнес вновь прибывший. – Я уважил твое желание остаться в тюрьме Даймё, и оставил тебя в покое. Как ты уже заметила… - Он широко развел руками, - …тут произошли кое-какие изменения, за время твоего отсутствия.
- Острое-Ухо, брат мой, - сказала она. – Ты правильно сделал, что подождал. Теперь я вернулась, и рада снова тебя видеть.
- И я тебя. - Острое-Ухо грациозно поклонился и снова прислонился к дереву. – Конда выслал весть, что ты освобождена … точнее, один из его генералов выслал.
- Это должно быть был Генерал Такено, - сказала Жемчужное-Ухо. – Он всегда был человеком чести.
Острое-Ухо кивнул. – Он также сказал, что Конда прекратил отношения с нашей деревней и что он более не желает видеть ни одного кицунэ в Эйгандзё. – Маленький лис вздернул бровями. – Полагаю, Даймё был не слишком обрадован возвращению своей дочери, чтобы забыть под чьей опекой она находилась, когда сбежала?