Обе они были характерно высокими и худыми. Их бледная белая кожа, казалось, отражала и усиливала любой окружающий свет, придавая соратами странное, эфирное сияние. Их волосы были серебристо-белыми и невероятно тонкими. Обе эти представительницы лунного народа носили свои волосы связанными в большие пучки на макушках и их прически казались строгими и в то же время непослушными. У соратами были длинные, похожие на кроличьи уши, опускавшиеся ниже плеч, но в данном случае женщины закрутили их вокруг голов, подобно тюрбанам. Темно-синие завитки струились вдоль краев их ушей, оплетая их, сливаясь друг с другом и расходясь вновь. Их лица были столь бесстрастными, что казались масками из слоновой кости, но движения лицевых отметин компенсировало полное отсутствие какого-либо выражения их физиономий.
Обе соратами возлежали на длинных кушетках, между которыми располагался небольшой квадратный столик. На нем покоилась широкая, плоская чаша с водой, в которой виднелось изображение баржи академии. На главной палубе баржи были видны маги и несколько кицунэ.
У подножья кушеток стоял невысокий и немного комичный силуэт. Он был не выше ребенка, округлый и пухлый, как перенабитая ватой игрушка. Его кожа была ярко синего цвета, и когда он улыбался, его толстые щеки сбивались в кучу, обнажая ослепительно белые зубы. Маленький синий человечек парил над полом, и, несмотря на то, что он стоял, а соратами лежали, именно они выражали ему свое почтение.
Час от часу не легче. Голос маленького синего человечка звучал радостно и спокойно, но в его глазах читалась тревога. Его губы не двигались, и в зале не звучало ни звука, поскольку его мысли возникали непосредственно в головах соратами.
Женщина слева села. Она была чуть более худой, чем ее соратница, ее лицо было чуть более угловатым и морщинистым.
Возможно, ответила она тем же манером, что говорил синий человечек, обращаясь к остальным телепатически. Но это все еще может обернуться в нашу пользу.
Конечно, может. Синий человечек подлетел чуть ближе к женщинам, паря между ними. Это также может означать крах всего, что мы сделали по сей день. Стоит лишь чуть сильнее потянуть за нужную нить, и весь гобелен распустится.
Хисока, наконец, добился, чего хотел: принцесса пришла в Минамо. Нам стоит вмешаться?
Придется. Хисока глупец, но мы не должны сводить глаз с истинной опасности. Даже сейчас, башня Эйгандзё готовится к худшему.
Ха! Они понятия не имеют, что это значит.
Да. Силы обоих миров, какуриё и уцушиё собираются для нападения на него в его столице.
Если Конда падет…
Он должен пасть. Единственные вопросы, это «когда» и «что» мы должны сделать, чтобы быть готовыми к этому. Посол Мелоку все еще на своем месте?
Он редко отходит от Конды и на шаг.
Великолепно. Убедитесь, что он готов действовать быстро. Его положение в любую минуту может принять крутой оборот.
А лисы?
Синий человечек повернулся к гадальной чаше. В ней баржа академии швартовалась к путевому причалу. Хранитель гавани сейчас произведет необходимые ритуалы, и гейзер перенесет корабль к апартаментам Хисоки.
Оставьте их пока настоятелю. Он не настолько глуп, чтобы рассказать им что-нибудь существенное, но следите за ним все равно. Он в последнее время становится все менее надежным.
Остролицая соратами кивнула. Он не может не сочувствовать себе подобным. Людям Товабары, ученым кицунэ на краю леса. Как все академики, он полагает, что если изучит проблему достаточно глубоко, то со временем придет к идеальному решению.
Идеального решения нет. Конда создал эту проблему. Мы можем лишь пытаться управлять ее последствиями.
Синий человечек провернулся в воздухе, пока не очутился лицом к лицу с женщиной соратами за его спиной, которая все еще не внесла свой вклад в эту странную беседу.
Уйо, сказал он. Ты хорошо обучила свою протеже. Чийо не настолько сильна, как была ты в ее возрасте, но она более аккуратна, более элегантна. Она многое почерпнула как из твоего опыта, так и из твоих наставлений.
Уйо, молчаливая соратами, покорно склонила голову.
Благодарю тебя, О Улыбающийся Ками Полумесяца.
- Прошу тебя, - произнес синий человечек вслух. Он широко улыбнулся, сверкая зубами. – Ты должна называть меня Мочи. – Он повернулся к Чийо и сказал, - Будет лучше, если бы ты была там, когда Хисока станет принимать кицунэ. Не на виду, заметь себе, но достаточно близко, чтобы оценить их настроение и намерения. Я доверяю твоему мнению, но свяжись с нами, если всплывет что-нибудь слишком … чувствительное. Мы с Уйо позаботимся, чтобы остальные наши силы были на местах, готовые к отправлению.