Хотя она никого и не видела, Мичико чувствовала своих друзей рядом, Жемчужное-Ухо, Острое-Ухо, и Рико. Из них троих, Жемчужное-Ухо казалась наиболее умиротворенной.
Узрите мир духов, произнес голос Мочи.
Мичико взглянула на клубящуюся массу пыли и энергии, узнав в ней какуриё, который Мочи показывал ей прежде. Она жалела, что не может общаться с Жемчужным-Ухом и остальными, но и ее собственный голос был ей неслышим.
Это мир духов, сказал Мочи. Отделенный от вашего мира, но неразрывно с ним связанный. Любая материальная вещь в уцушиё обладает своим духовным отражением в какуриё. Или, скорее, каждый дух здесь обладает материальным отражением там. С какой бы стороны вы на это ни смотрели, важно одно: наши дома весьма схожи, и вместе с тем, достаточно отличны друг от друга.
В вашем мире, продолжал Мочи, духи одеваются в физические тела, и их можно привлечь к определенным местам с помощью молитв и ритуалов. Здесь, они определены не по внешней форме, но по своей сути. Все, что существует здесь сопряжено с чем-то в твердом мире. Существа здесь живут в экзальтированном состоянии, свободные от физических недугов, таких, как болезни, увядание, и смерть. Любая вещь в уцушиё неизменно увянет и умрет, но природа ее сущности, ее дух, продолжит жить в какуриё.
Бескрайняя, клубящаяся пустота начала разделяться, образуя две идентичные половины одного громадного целого. На одной стороне возникли камни, деревья, и реки; на другой, замерцали духовные отражения того же пейзажа, образуя совершенно симметричный мир, разделенный по центру туманной линией.
Поэтому ками, идущие войной на ваш мир, выглядят такими чужеродными и странными. Они не были предназначены для столь полной, столь быстрой манифестации, под давлением и напряжением ярости. Наши миры связаны, но между ними огромное расстояние. Пересечь это расстояние ужасно сложно, и невозможно пройти сквозь завесу между вещественностью и духовностью неизмененным. Представьте себе это, как прохождение сквозь стену шипов – вы остались собой, выйдя с другой стороны, но ваш внешний облик изменится, возможно, даже до неузнаваемости. Вы все еще вы, но вы окровавлены, полу ослеплены, и скручены агонией. Миры не рассчитаны на подобное взаимодействие. Да это и не было возможно, пока Даймё Конда не нашел способ пробить разделяющий нас барьер.
Более твердая половина мира начала таять, а ее призрачное отражение засияло ярче. Край какуриё стал более отчетлив, окаймляя границу духовного мира, подобно полузамерзшей реке, наполненной острыми осколками льда. Струйки дымчатой энергии поднимались сквозь барьер, исчезая и возвращаясь, словно иглы с нитью, пронзавшие толстую ткань.
Маги и служители Камигавы всегда были способны проделывать невероятные вещи, обращаясь к энергии нашего мира. Заклинание кицунэ, ускоряющее рост урожая, бальзам целителя, затягивающий раны, молитва воина, придающее смелости – все это возможно лишь благодаря миру духов и его внутренней энергии. Это источник всей магии уцушиё, любой магии, где бы то ни было. Это жизненная сила, делающая саму жизнь и существование сознания возможным.
По всей неровной границе жар, свет и дым поднялись к барьеру, исчезли, и появились вновь на некотором расстоянии вдоль барьера. Между двумя мирами образовалась естественная течь, взаимообмен эссенцией, удерживавшей оба мира в равновесии.
Ваш отец не собирался каждый раз искать благословения духов, ради доступа к их силе. Он пренебрег естественным ходом вещей и захватил могущественного духа сам, собственными руками, приковав его к своему миру, и подчинив свой воле. Сделав это, он создал дыру в пелене между мирами, раскол, который разъяренные ками расширяют с каждым новым нападением. Но, приходя напрямую в ваш мир, мы становимся уязвимы. Как наша сила воздействует на ваш мир, ваше служение воздействует на нашу силу. Чем больше мы взаимодействуем с физическим миром, тем более похожими на его местных жителей мы становимся.
Я не могу говорить за великих мёдзин, но знаю, что мы, ками, мы, малые духовные сущности, образуем связи с материальным миром. Эти связи становятся крепче, когда мы слышим больше молитв, и когда вы строите нам больше алтарей.
Возьмем, к примеру, ветер. Моряки Камигавы молятся ветру каждый день. Они персонифицировали его, дали имена его различным настроениям, даже разделили его на разные сущности, для северного, восточного, южного, и западного ветра. Он всегда остается лишь ветром, целым и неделимым, но его малые аспекты гораздо знакомее и доступнее молящимся. Когда он холодный и пронизывающий, и опасный, они называют его Печальный Ками Северной Бури. Когда он теплый и ободряющий, они зовут его Западное Дыхание Обильной Жизни.