– Я решила уступить эту честь Люку.
Мара улыбнулась Люку, и в его душе прокатилась волна восторга, словно он только сейчас полностью осознал, чего же они добились. Широко улыбаясь, Люк кивнул.
– Да, мы действительно сделали это. Вопреки всему.
– Эта Зонама-Секот оправдала твои надежды, Джейсен? – спросил Хэн.
– Папа, она прекрасна. И более могущественна, чем мы могли даже представить. Она… – Джейсен не сразу нашел нужное слово. И Люк понимал его. Как можно описать словами все, что представляет собой живая планета? Как описать, что значит стоять на ее поверхности, чувствовать ее в Силе?
– Она… она чудесная, – наконец сказал Джейсен.
– И она летит сюда с вами? – спросила Лейя. По выражению ее лица было понятно, что она словно боится ответа.
– Она будет готова лететь с нами через стандартную неделю, – сказал Люк. – Думаю, за это время мы сможем узнать какие-нибудь ее тайны.
– Поздравляю вас всех с этим успехом, – сказала Лейя. – Это самая лучшая новость, которую мы слышали за последние месяцы.
Изображение на голопроекторе замигало, потом опять стабилизировалось.
– Простите, – сказала Лейя, – настройка еще не закончена. Наверное, нам стоит отключить связь, пока Гентри не настроит антенны.
Хотя Люку очень не хотелось сейчас прерывать связь, он все же чувствовал себя успокоенным. Его семья была в безопасности. Лейя обязательно упомянула бы, если бы с Беном что-то случилось, или если бы база Мау оказалась под угрозой. Когда антенны будут настроены, он сможет связаться с Мау и поговорить с сыном.
Люк пообещал себе, что когда война окончится, он наверстает все время, которое он не успел провести с сыном. Он знал, каково это – расти без отца, и не хотел для Бена такой участи.
– А как дела у Тахири? – спросил Джейсен несколько менее радостным голосом.
Хэн и Лейя посмотрели друг на друга.
– Ну… это не так просто объяснить, – сказала Лейя.
– Она… изменилась, – добавил Хэн.
– Надеюсь, к лучшему? – мрачно спросил Джейсен.
Лейя кивнула.
– Она еще пытается понять, кем же она стала, но я уверена, она разберется.
– А… как она теперь себя называет? – спросил Люк.
– Она по-прежнему называет себя Тахири, но… – Лейя, прищурив глаза, посмотрела на брата, – только не говори мне, что предполагал то, что должно с ней случиться.
– Я подозревал, что случится именно это, – сказал Люк. – Просто ей понадобилось время, чтобы разобраться – и возможность проявить себя в новой личности.
– Она, несомненно, проявила себя с наилучшей стороны, – сказала Лейя.
Люк, услышав это, почувствовал огромное облегчение.
– Все хорошо, что хорошо кончается.
– Похоже, что так, – кивнул Хэн. – Мы сейчас возвращаемся на Мон Каламари для ремонта и доклада Кэлу Омасу. Наверное, у него есть для нас новые задания.
– А ринов надо интегрировать в агентурную сеть нашей разведки, – сказала Лейя. – Не знаю, правда, как наши агенты отреагируют на то, что им придется работать с ринами, но как-нибудь сработаются.
– Безопасного вам возвращения, – сказал Люк, – мы увидимся с вами на Мон Каламари через пару недель.
Лейя кивнула.
– Да пребудет с тобой Сила, Люк.
Голографическое изображение мигнуло и погасло.
– И с тобой, сестра, – прошептал Люк.
Он долго сидел в молчании, держа Мару за руку и размышляя о своей семье, так разбросанной по Галактике. Но однажды наступит мир, и они воссоединятся – если с Зонамой Секот все пройдет нормально.
– Не все сразу, – сказала Мара, словно прочитав его мысли.
Вероятно, так она и сделала. Иногда Люку казалось, что зеленые глаза Мары смотрят прямо ему в душу.
– Это путешествие изменило нас, Мара, – сказал он, – мы уже не те, какими были, когда начинали поиск.
– Это жизнь, любовь моя, – ответила Мара. – Если бы мы не умели меняться, мы погибли бы.
Люк улыбнулся, чувствуя, как его наполняет тепло ее любви. У него было столько планов на будущее, и все эти планы были связаны с ней. Самое главное сейчас – разобраться с йуужань-вонгами, и все встанет на свои места.
– Джейсен, ты…
Люк хотел попросить племянника, чтобы он вернулся к Секоту и Джабите, но Джейсен уже ушел.
– Думаешь, мы стесняем его? – спросил Люк.
– Может быть, – ответила Мара, – а возможно, он просто ревнует…
Люк на секунду задумался.
– Почему-то мне так не кажется.
Данни, стоя в тени бораса, разговаривала с ферроанской девочкой Тессией. Полуденное солнце наполняло воздух теплом, но в тени было достаточно прохладно. В густом подлеске, казалось, каждую секунду можно было обнаруживать новую странную форму жизни.
Джейсен остановился поблизости и прислушался к разговору.
– … и еще, – говорила маленькая ферроанка, – я хочу увидеть, откуда сюда прилетели Энакин и Оби-Ван.
– Ты имеешь в виду Корускант? – спросила Данни, взглянув на Джейсена и едва заметно улыбнувшись.
– Да, – ответила Тессия, – это, наверное, удивительное место!
– Да, до войны это был чудесный мир, – сказала Данни, – я не знаю, как он выглядит сейчас.
– Мы полетим туда, – уверенно сказала Тессия. – Мы прогоним Дальних Чужаков и восстановим все, что они разрушили!
– Надеюсь, что ты права, Тессия, – Данни пригладила золотистые волосы на лбу девочки. – Надеюсь, что так…
Тессия, улыбаясь, смотрела на свою новую подругу, и вместе они обсуждали, что на Корусканте стоит посетить в первую очередь, когда планета будет освобождена.
Джейсен, слушая их разговор, думал, слышала ли девочка с рождения истории о далеких мирах, которые она не могла и мечтать увидеть. Или сейчас на нее оказывало влияние намерение Секота?
Как бы то ни было, Джейсен задумался, куда он, прежде всего, направится, когда Секот поможет Альянсу вернуть мир в Галактику. Простого ответа на этот вопрос не было. Его воспоминания о Корусканте были смесью хорошего и дурного, и охватывали всю его жизнь. Где-то в глубине души мелькнуло вдохновение, что на руинах планеты-города можно построить нечто новое. Но кто решит, что именно строить на ее месте? Кто примет на себя такую ответственность?
Чей-то низкий смех прервал его размышления. Оглянувшись, Джейсен увидел, что рядом стоит призрачная Вержер, ее перья словно колышутся под ветром.
– Нет ничего вечного, Джейсен Соло, – сказал Секот, – мы оба это знаем.
– Ты читаешь мои мысли? – спросил Джейсен.
– Возможно. Ты, наверное, до сих пор удивляешься, почему я разбудил тебя первым, когда вы прилетели сюда. Со временем ты поймешь это, как и многое другое.
Джейсен на секунду опустил взгляд.
– Я бы хотел, чтобы ты не принимал этот вид. Это… смущает меня.
– Тогда, может быть, этот? – спросил Секот, превратившись в ребенка, ставшего однажды Дартом Вейдером.
Джейсен, взглянув в голубые глаза Энакина Скайуокера, сделал усилие, чтобы не отвести взгляд.
– Почему тебе обязательно надо принимать чужой образ? Почему ты не можешь тем, кто ты есть?
– Потому что ты еще даже не приблизился к пониманию того, кто я есть, – сказал Секот, снова принимая образ Вержер. – Твоему пониманию тоже есть пределы – как и моему. Но границы моего разума нельзя даже сравнивать с твоими. Не сочти за оскорбление, Джейсен Соло, но когда я говорю с тобой, это все равно, как если бы ты говорил с микроскопическим клещом-паразитом, который живет на твоей коже. Ты думаешь, что этот клещ смог бы понять тебя, если бы ты говорил как обычно? Ты думаешь, что ты в своем нормальном образе услышал бы то, что он скажет тебе в ответ? – призрачная Вержер тряхнула головой. – Конечно же, нет. Чтобы две столь различных формы жизни могли общаться, одна из них должна измениться. В данный момент я готов принять такое изменение.
– В данный момент? – повторил Джейсен.
– Мы скоро увидим, что готовит нам будущее, – выражение лица призрачной Вержер было скорее печальным, а не угрожающим, тем не менее, Джейсен был очень встревожен этим разговором. "Во что же мы ввязались? Мы просим о помощи существо, природа которого в буквальном смысле за пределами нашего понимания. Кто знает, каковы его мотивы и намерения? Есть ли у него какие-то тайные цели?"