А произошло с Базилем вот что.
— Простите, — сказал лейтенант, внезапно появившись из-за угла дома, — если я не ошибаюсь, вы Базиль Пьер Ксавье Флоко?
— Нет, месье, — галантно ответил Базиль, — вы ошибаетесь. Я маркиз де Бук.
— Господин маркиз, — расшаркался лейтенант, — король подозревает некоего Базиля Пьера Ксавье Флоко в заговоре против королевского величества. Мой непосредственный начальник капитан Жерар де Жийю поручил мне затеять с Базилем Пьером Ксавье Флоко ссору, вызвать его на дуэль и убить. Выбор, как вы сами понимаете, у меня ограничен. Либо я убью Базиля Пьера Ксавье Флоко, либо за невыполнение приказа убьют меня.
— И вы решили, — сказал Базиль, — что вам выгодней убить Базиля Пьера Ксавье Флоко?
— Нет. Даже если бы я так решил, то, боюсь, не сумел бы осуществить задуманного. Я отлично знаю, как Базиль Пьер Ксавье Флоко владеет шпагой. Поэтому я хочу договориться с вами, глубокоуважаемый маркиз, о том, чтобы спасти и меня, и его. Я предлагаю разыграть небольшой спектакль. Мы немного попляшем со шпагами. Услышав звон клинков, во всех окнах, разумеется, появятся любопытные. Кроме того, сейчас за мной из-за угла наблюдает мой начальник, капитан Жерар де Жийю. Он заверил меня, что если не совладаю с вами я, он сам доведёт дело до конца. У меня сложилось впечатление, что вы чем-то не устраиваете его лично. Таким образом, свидетелей у нас больше, чем достаточно. Вы упадёте, будто на самом деле сражены моим ударом… В результате — я сохраню собственную жизнь, к тому же получу благодарность командира и самого короля, а у вас будет гарантия, что Базиль Пьер Ксавье Флоко окончательно сошёл в могилу. Кого нет, того не ищут.
— Ваши доводы не лишены логики, — согласился Базиль.
Остальное Сандреза видела сама.
— И в каком же небольшом деле я теперь должен помочь Базилю? — хмуро поинтересовался Раймон, выслушав Сандрезу.
— Он хочет, чтобы вы перед аутодафе помогли ему ночью проникнуть в мастерскую, где шьют чучела, и набить то чучело, которое вместо него будет предназначено к сожжению, горшочками с порохом.
— Он надумал устроить грохот на весь Париж? — усмехнулся Раймон.
— На всю Францию, — поправила Сандреза. — Коль помирать, говорит он, то с музыкой.
И вот теперь на столбе висело, дожидаясь своего часа, чучело с начинкой.
— Мы, божьим милосердием, парижский прево вместе с советниками, — долетал до Раймона Ариньи нудный голос, — объявляем справедливым приговор, что ты, Базиль Пьер Ксавье Флоко, постыдно, аки блудливый пёс, сбежавший от рук правосудия, повинен во многих заблуждениях и преступлениях. Мы решаем и объявляем, что ты, Базиль Пьер Ксавье Флоко, должен быть отторжен от единства церкви и отсечён от её тела, как вредный член, могущий заразить другие члены…
По знаку короля над плотным людским морем дружно запели трубы и ударила барабанная дробь. Палачи поднесли факелы к связкам сухого хвороста у поленниц. Весело вспыхнул и побежал по хворосту огонь. Задымила, попискивая, кора на поленьях. Разом занялись на площади огромные костры — и те, что с живыми, и те, что с мёртвыми.
Позднее многочисленные очевидцы во всех подробностях рассказывали, как неожиданно разверзлись небеса, и оттуда ударил огненный меч. Оглушительный грохот прогремел над Гревской площадью, разметав костёр, на котором горело чучело. Взрыв оказался таким сильным, что пять человек получили ожоги. А палачу Люсьену Ледрому опалило волосы. Небольшая тлеющая головешка долетела даже до помоста, на котором сидел под балдахином сам его величество король Франции Карл IX.
— Чудо! — взвыл народ на площади, рухнув на колени. — Чудо! Чудо! Чудо!
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Знак ведьмы
Весь конец осени и целую зиму в Париже по случаю примирения католиков с гугенотами и окончания военных действий обсуждались два наиважнейших события — предстоящее обручение принцессы Маргариты Валуа с вождём гугенотов Генрихом Наваррским и божье знамение на Гревской площади во время казни. Говоря об огне с неба, большинство сходилось во мнении, что молния, которая ударила в костёр с чучелом, указывала на святость Базиля Пьера Ксавье Флоко.
— Он святой, — говорили в народе.
— Он святой, — не без помощи Екатерины Медичи вторили в Лувре.
В Рим отправили депешу с просьбой к папе Пию V официально причислить погибшего в муках Базиля Пьера Ксавье Флоко к сонму святых.
Папа ответил так:
— Я смотрю, там, в Париже, чудят не переставая. То они просят согласия на брак католички с гугенотом. То еретика пожелали сделать святым. Повторяю: браку принцессы Маргариты с гугенотом Генрихом Наваррским не бывать. А с этим чудом… Передайте, чтобы там нашли, по чьей вине возникло «чудо», а виновных строго наказали.