— Нет, такого олуха, как Пий, не сыщешь во всем белом свете! — не замечая Антонио, возмущался Базиль. — Господи, Пий, ну есть ли еще в мире дурак дурнее тебя?
Часто повторяющееся имя владыки христианского мира привлекло во внутреннем дворике всеобщее внимание. Здесь давно привыкли, что имя Пий произносится только со святым благоговением. И даже те, кто не понимал ни слова по-французски, услышали, что обожествленное имя вдруг зазвучало отнюдь не в восторженном ключе. Кто-то хмурился, кто-то улыбался, а кто-то уже положил руку на эфес шпаги.
— Я прошу вас, господа, — произнес высокий монах, который вел переговоры с нашими друзьями, — быть более осторожными в выражениях.
— Это почему же? — заинтересовался Базиль. — Или я не могу сказать своему слуге, дураку Пию, что он дурак?
— Да что я такого вам сделал? — недоумевал за окном Антонио.
— Пий. ты круглый идиот! — заорал в ответ Базиль.
Незаметным сигналом высокий монах подал команду, и дюжина охранников стремительно бросилась на Базиля с Жоффруа и на их слуг. Пий с Проспером сдались без боя. А Базиль с Жоффруа встали рядом, прислонившись к стене спинами, и обнажили шпаги.
— Возьмите их, — спокойно проговорил монах, — и препроводите в замок Святого Ангела.
— Ага, возьмите, — подтвердил Базиль — Попробуйте взять.
Первую атаку друзья отбили успешно. Когда стих звон стали, охранники вытащили из комнаты двух своих раненых товарищей, один из которых пострадал весьма серьезно.
— Святой отец, — попросил Базиль, обращаясь к высокому монаху, — передайте, пожалуйста, его святейшеству папе Пию Пятому, что мне совершенно необходимо увидеть его.
Ответа Базиль не удостоился. Монах молча глянул на дверь, и охрана вновь бросилась в атаку.
— Смелее, господа! — подбодрил их Базиль, лихо работая шпагой. — Я пришел искать справедливости в самом справедливом городе на свете, а наместник Иисуса Христа не желает со мной разговаривать. Я каждый день беседую с самим господом богом, а поговорить один раз с его заместителем не могу. А если я хочу что-то ему сказать. Куда ты прешь, нахал? Ать! Не понравилось? Да не падай ты под ноги товарищей, дуралей. Ты мешаешь им драться. Как у тебя дела, Жоффруа? Дыши глубже и ровнее. Главное — не сбить дыхание. Ать! Вот неразумные, так сами и лезут на шпагу.
Вторая атака обошлась наступающим дороже — из комнаты вытащили одного убитого и трех раненых. Вслед за отступившими хотел выскользнуть из комнаты и высокий монах.
— Назад! — приказал ему Базиль. — Вас, святой отец, я выпущу отсюда только в том случае, если вы устроите мне свидание с папой.
— Это не в моих силах, — отозвался монах.
— А вы постарайтесь, — попросил Базиль. — Если очень постараться, то можно уговорить хоть самого господа бога. Зачем зря проливать кровь?
— Папа не простит вам того, что вы делаете.
— Вопрос в том, прощу ли его я. Смелее, ребята! — весело закричал Базиль, отражая очередную атаку.
— Остановитесь! — раздался в этот момент повелительный голос.
Взоры всех обратились к венецианскому окну. В окне стоял сам папа римский Пий V.
— За что вы собираетесь прощать меня или не прощать? — поинтересовался он.
Все, кто находился в комнате, пали на колени. В том числе и Базиль с Жоффруа Валле. Головы всех склонились к каменному полу.
—Говорите, — подбодрил папа.
— Я бы хотел сказать вам о том наедине, ваше святейшество, — ответил Базиль, поднимая глаза к окну.
— Как вы посмели в этих святых стенах обнажить оружие? — повысил голос папа.
—Нас вынудили к тому, ваше святейшество.
— Вы умрете, — тихо сказал Пий V. — Но сначала я взгляну, такие ли вы мужественные на самом деле, какими желаете показаться.
Скорбная весть о смерти матери застала Генриха Наваррского на полпути к Парижу. Мать уехала туда раньше, чтобы принять участие в приготовлениях к свадьбе. И вот — неожиданная смерть. Но не убийство ли?
Едва наступивший в стране мир в одно мгновение рухнул. Задуманная Карлом IX свадьба, дающая гугенотам незыблемые гарантии, лопнула как мыльный пузырь. Какой сын согласится играть свадьбу у гроба своей матери. Да еще в стане тех, кто убил ее.
От того, чтобы не повернуть обратно, Генриха остановило одно: желание проститься с усопшей. Он очень торопился и все-таки опоздал. Королеву Жанну д'Альбре к моменту прибытия в Париж ее сына уже торжественно похоронили, соблюдя все почести и ритуалы, достойные ее сана.