Выросший в Пиренейских горах на вольном просторе, Генрих разбирался в растениях. Но в порыве чувств он забыл, что боярышник колется. Острый шип вонзился в палец Наварры. Капля крови, набухнув, скатилась по руке, оставив красную дорожку.
— Вы поранились? — сказала Маргарита. — При виде крови мне всегда делается нехорошо.
— За вас я готов отдать всю свою кровь, — молвил Генрих, — каплю за каплей.
— Вы снова за свое, — поморщилась Марго. — Посмотрите, что творится вокруг, а вы не устаете балагурить. Вы или серьезно больны, или невероятно хитры.
— Я попросту безнадежно влюблен, — вздохнул Генрих.
— Возьмите, — протянула ему платок Марго, — и перевяжите палец. Я не могу смотреть.
— О! — тихо воскликнул Наварра. — Вы даете мне надежду. Этот платок я буду хранить у своего сердца вечно.
— Неужели вы всем женщинам говорите подобные пошлости? — спросила она.
— Только вам, — заверил Генрих. — И только потому, что теряю рассудок.
Налюбовавшись кустом боярышника, кавалькада двинулась к Монфокону. Вокруг каменной виселицы, на которой покачивались повешенные, с криком носилось воронье. Минувшая ночь принесла богатую дань Монфокону. Ров у подножия стены заполнили свежие трупы.
А на самом виду, подвешенное за ноги, болталось костлявое тело адмирала Гаспара де Колиньи. Белая, измазанная запекшейся кровью борода прикрывала лицо. Жидкие волосы сползли с висков к лысине. Для удобства опознания повешенного кто-то развел бороду и воткнул в старческий рот зубочистку. Любимый предмет, с которым адмирал не расставался при жизни, сопровождал его и в последний путь.
Сдерживая гарцующую лошадь, Карл IX прорычал:
— Он хотел обмануть меня. Но у него ничего не вышло. Еще не родился человек, который бы смог провести меня, короля Франции Карла Девятого.
Больше всех в разгроме гугенотов отличился капитан Жерар де Жийю, — доложила Екатерине Медичи скромная фрейлина-чтица Нинон.
— Я вас просила никогда не упоминать при мне его имя, — сказала королева.
— Да, мадам, — потупила глаза фрейлина. — Я прошу у вас прощения. Во Франции так легко оклеветать человека.
— Что вы имеете в виду? — спросила королева.
— Ходят слухи, мадам, что Сандрезу обесчестил не капитан Жерар де Жийю, а тот самый Базиль Пьер Ксавье Флоко, который погиб на дуэли с лейтенантом Полем де Шарнэ. Впрочем, поговаривают, что на самом деле Флоко вовсе не погиб, а скрывается под чужим именем. А Сандреза якобы о том знает.
— То, что знает Сандреза, не знаю я? — удивилась королева.
А через несколько дней бравый капитан Жерар де Жийю был приятно обрадован, получив назначение возглавить ночной караул при покоях ее величества вдовствующей королевы-матери.
Ночью в полумраке спальни капитан поведал своей королеве о том, как коварная Сандреза поманила его за собой, а затем надменно оттолкнула. Как она подло издевалась над ним. И как у капитана на какое-то мгновение помутился разум.
— И вы поддались соблазнительнице? — допытывалась Екатерина.
— Нет! Я сумел вовремя остановиться.
— Вы любили ее?
— Никогда! Она мерзкая тварь! Она хотела обольстить меня. Но я раскусил ее. И возненавидел.
— Но в тот момент, когда у вас помутился разум, вы любили ее?
— Нет!
— Я хочу от вас только одного: честности, капитан.
— Я никогда не любил ее! Клянусь всеми святыми!
— Вы знали человека, с которым сошлась Сандреза?
— Знал, мадам.
— Где он?
— Погиб на дуэли.
— Ходят слухи, капитан, будто он жив.
— Я собственными глазами видел, мадам, как Поль де Шарнэ пронзил Базиля Пьера Ксавье Флоко шпагой.
— Может, его ранили?
— Его убили.
— И сейчас у вас ничего не осталось к Сандрезе?
— Ничего! У меня вообще к ней никогда ничего не было.
С Сандрезой у Екатерины Медичи тоже состоялся разговор, очень душевный и даже не лишенный приятности.
— Вы знаете, милочка, как я обожаю подробности. Расскажите, как у вас случилось тогда то, непоправимое, с капитаном Жераром де Жийю.
— Мне так тяжело вспоминать о злосчастном дне, мадам, — проговорила Сандреза.
— И все-таки.
— Капитан был хитер, искусен и груб, мадам. Сама не знаю, как я очутилась в комнате на втором этаже. Дверь комнаты капитан запер на ключ. Я собиралась выпрыгнуть в окно. Окна комнаты выходили на Пре-о-Клер. Но капитан не дал мне выпрыгнуть. Я отбивалась до последнего мгновения. Я кусалась и царапалась. А потом потеряла сознание.