Но червь двигался прямо вперед, словно мог перебраться через кванат и акведук. Шиана смотрела на город, вздымавшийся перед ней все выше и выше. Восхищение подавило ее ужас. Шайтан не собирался останавливаться!
Червь резко стал.
Внешние тубулярные отдушины кваната были не более чем в пятидесяти метрах от распахнутой пасти. Она ощутила жаркий запах корицы от выхлопов червя, услышала глубокое рокотание внутренних топок Шайтана.
Ей стало ясно, что путешествие наконец-то завершилось. Шиана медленно разжала пальцы, отпуская кольцо. Она встала, ожидая, что в любой момент червь продолжит свое движение. Шайтан оставался недвижим. Осторожно она соскользнула со своего насеста и спрыгнула на песок. Там она задержалась. Сдвинется ли он теперь? У нее смутно брезжила мысль рвануться со всех ног ко кванату, но червь ее привораживал. Скользя по потревоженному песку, Шиана зашла червю спереди и заглянула в его устрашающую пасть. За обрамлением хрустальных зубов перекатывались взад и вперед языки пламени. Иссушающие выдохи червя обдавали ее своими запахами.
Сумасшествие первого броска с дюны на спину червя опять охватило Шиану.
— Проклятие тебе, Шайтан! — вскричала она и потрясла кулачком перед ужасающей пастью. — Что мы тебе только сделали?
Эти слова она слышала как-то от матери, та произносила их, когда был разрушен их трубный сад. Шиана ни разу не задумывалась, ни откуда это имя — Шайтан, — ни над яростью своей матери. Она была из беднейшего слоя, в самом низу ракианской сословной пирамиды, и знала это. Люди верили сначала в Шайтана, а затем уже в Шай-Хулуда. Черви — это черви и часто что-то еще намного хуже. Не было справедливости в открытой пустыне. Только опасность там таилась. Бедность и страх перед жрецами могли заставить людей уходить в грозящие смертельной опасностью дюны. Но даже тогда ими двигала гневная настойчивость, некогда направлявшая Свободных.
На этот раз, однако, Шайтан победил.
Тут до сознания Шианы дошло, что она стоит на тропе смерти. Ее мысли не до конца еще утряслись, она осознавала только, что совершила нечто сумасшедшее. Много позже, когда учение Бене Джессерит отшлифовало ее самосознание, она поняла, что тогда ее одолел ужас одиночества. Она желала, чтобы Шайтан воссоединил ее с погибшими родными.
Из-под червя донесся скрежещущий звук.
Шиана сдержала вскрик.
Сперва медленно, потом быстрее, червь подался от нее на несколько метров вспять. Потом он развернулся и, набирая скорость, двинулся назад в пустыню по собственному следу — по вмятине, окаймленной насыпями с двух сторон. Скрежет его движения с расстоянием становился все тише. Шиана услышала другой звук. Она посмотрела в небо. Это было «твок-твок» жреческого орнитоптера, кружащего над ней, отбрасывая на нее свою тень. Летный аппарат сверкал в утреннем солнце, двигаясь вслед за червем в глубь пустыни.
Тогда Шиану охватил более знакомый страх.
ЖРЕЦЫ!
Взгляд ее был прикован к орнитоптеру. Тот завис на расстоянии, затем вернулся и легко опустился на песок неподалеку, на укатанную вмятину, оставшуюся от червя. До Шианы донесся запах смазочных масел и едкого топлива. Словно гигантское насекомое приземлилось на песке, готовясь броситься на нее.
Распахнулся люк.
Шиана расправила плечи, принимая все как есть. Очень хорошо — они ее поймали. Она знала, чего теперь ожидать. Бегством ничего не выиграешь. Только жрецы пользуются орнитоптерами и могут добраться куда угодно и увидеть что угодно.
Два жреца в богатых облачениях — бело-золотых с пурпурными каймами — вылезли и побежали к ней через песок. Они рухнули на колени перед Шианой — так близко, что она узнала запах пота и мускусное благоухание меланжа, распространявшееся от их одежд. Они были молоды, но в остальном очень похожи на всех других виденных ею жрецов: мягкие очертания лиц, руки без мозолей, беззаботное расточительство влаги тела. Ни на одном из них под облачением не было стилсъюта.
Жрец слева от нее, глаза на уровне глаз Шианы, заговорил:
— Дитя Шаи-Хулуда, мы видели, как Твой Отец привез тебя из Своих мест.
Эти слова не представляли для Шианы никакого смысла. Жрецы — это люди, которых надо опасаться. Ее родители и все взрослые, которых она когда-либо знала, крепко заложили это в нее и словами, и поступками. Жрецы обладают орнитоптерами. Жрецы могут скормить тебя Шайтану за малейшую провинность и без всякой провинности, просто по своей жреческой прихоти. Ее народ знал тому много примеров.