Один из министров поднял руку. Юматов кивнул.
— Можно организовать его убийство, полагаю, — проговорил функционер. — Если он для нас так опасен.
— Убить? — приподнял брови Юматов. — Вы с ума сошли, Сергей Викторович?
Тот, к кому он обратился, смущённо кашлянул.
— Виноват. Поспешил.
— Вот уж, и правда, — кивнул Юматов. — Такого кадра не устранять нужно, а использовать. Вы ведь слышали, как я сказал, что юноша очень честолюбив. Ему пришлось восстанавливать род с нуля. Он был один. И добился очень многого за короткий срок. И уверен, это не предел его мечтаний. Или, вернее сказать, планов. Потому что, как я понимаю, Скуратов больше продумывает, чем полагается на удачу. Хотя нельзя не заметить, что ему жутко везёт.
— Что же вы предлагаете, товарищ Юматов? — спросил начальник КГБ, которого я идентифицировал по фотографии. — Завербовать его?
— Не в прямом смысле. Уверен, что Скуратов не согласится работать на нас. Во-первых, осторожен, во-вторых, ему это не нужно. Парень хочет власти в той политической парадигме, в которой существует. Смена формы правления его не заинтересует.
— Значит, использовать вслепую?
Юматов кивнул.
— Именно. Пообещать поддержку и оказывать её. Пока не наступит момент, когда парень сделает своё дело и перестанет быть нам нужен.
— Мне подготовить эту операцию? — спросил начальник КГБ.
— Будьте любезны, Юрий Семёнович. Посулите ему… ну, не знаю… что он станет императором. Думаю, это окажется созвучно его амбициям. Только надо решить, от лица каких сил мы будем действовать. Легенда должна быть убедительной. Он наверняка устроит проверку.
— Хорошо, товарищ Юматов, — глава КГБ сделал у себя пометку. — Я этим займусь. Правда, из-за разрыва дипотношений возникнут проблемы с передачей инструкций. Полагаю, перелёты между Старгородом и Камнегорском на ближайшее время прекратятся.
— Есть такая вероятность, — кивнул Юматов. — Но нас это не устраивает. Нужно их восстановить. Думаю, Голицын на это пойдёт. Ему нужны наши товары. Но некоторое время обязательно выждет, чтобы сохранить лицо. И придётся пойти на ряд уступок, разумеется. Всё-таки, мы пытались его убить. Это подводит нас к вопросу, какие именно уступки нам можно сделать. Андрей Андреевич, вам слово.
Поднялся тучный мужик с блестящей в свете люстры лысиной, оправил роговые очки. И завёл разговор о поставках муки и прочих продуктов. Я слушал и постепенно понимал, что невозможно перевозить те объёмы, которые он называл, на самолётах. Не так много рейсов делалось авиакомпанией, принадлежавшей Красному клану. Выходит, товары Старгорода поставлялись с помощью портала в Запретном городе? Но это означало, что местные управленцы в курсе его существования. Как интересно… Значит, есть прямая связь между коммуной и Камнегорском, так сказать. И ведь наверняка через Иркаллу можно переправлять не только продукты и другие товары, но и войска, например. По крайней мере, теоретически.
И, словно мои мысли были услышаны, Юматов вдруг сказал:
— Сейчас тоннель перекрыт со стороны Камнегорска. Но я уверен, что ненадолго. Вероятно, первым шагом Голицына станет его открытие, и наши товары начнут поступать в империю неофициально. Однако есть вероятность, что царь попытается перебросить сюда войска. Под видом восстановления торговых связей, я имею в виду. Мы должны быть к этому готовы. По данным разведки, солдат у Голицына вполне достаточно. А если он ещё и договорится с другими кланами, то нас ждёт настоящее вторжение. Так что придётся усилить деятельность разведки. Мы должны знать, если Голицын начнёт встречаться с главами кланов.
— Почему бы нам самим не напасть на Камнегорск? — спросил один из присутствующих, одетый в военную форму с нашивками генерала.
— Потому что сначала надо подорвать строй империи изнутри, раскачать общество, посеять недовольство властью в среде простого народа и, если повезёт, настроить аристократов против Голицына, — ответил Юматов. — То, чем и занималась наша агентурная сеть, пока Тайная Канцелярия не взялась за неё всерьёз. И теперь мы практически лишены рычагов воздействия. Всё нужно строить заново. Верно я говорю? — обратился он к начальнику КГБ.