Откинувшись на спинку кожаного кресла, я задумался.
Юматов пытался убить Голицына. Значит, был готов к решительным шагам. Считал, что Камнегорск готов к смуте, а он сам — к тому, чтобы ею воспользоваться. Выходит, в империи уже есть силы, способные возжелать трон и бороться за него, если тот вдруг освободится. Ну, Неклюдов понятно. И его либо поддерживали агенты Старгорода, либо он не единственный, кто вступит в драку в случае чего.
Как интересно… Знать бы ещё, кого именно Юматов считает способным побороться за трон Камнегорска, если тот опустеет. Это должно быть где-то здесь, в комиссариате. Только, наверное, проходит под грифом «секретно». Встав с кресла, я направился к портрету вождя, за которым находился сейф. Введя код, полученный спецами от Сырмяжского при допросе, я открыл дверь и вытащил документы. Изучал их больше часа, но ничего из того, что искал, не нашёл. Было много другого, тоже полезного, но я-то хотел понимать, кто те пауки, которые начнут убивать друг друга, если наметится возможность основать в империи новую династию.
Разочарованно сложив документы обратно в сейф, я вызвал секретаршу.
— Людочка, мне нужны секретные документы по Камнегорску. Напомни, где они у нас хранятся.
— Так в архиве, Феликс Павлович, — отозвалась девушка. — Мне не выдадут. Это вам самому идти надо.
— Точно, — махнул я рукой так, словно из головы вылетело. — Спасибо. Что-то я совсем забегался. Схожу.
В каждом коридоре комиссариата имелся план эвакуации. Вот одним из них я и воспользовался, чтобы определить, где находится архив. Оказалось — в подвале. Туда я и отправился.
Глава 7
Спустившись на цокольный этаж, я двинулся вдоль коридора, читая надписи на дверях, пока не увидел ту, на которой висела табличка «Архив». Заглянув, я заметил сидящую за прилавком девушку в форме. Подняв глаза от книги, которую читала, она поспешно отложила ей и вскочила с кресла.
— Товарищ Сырмяжский! Добрый день.
— Привет, — кивнул я ей, как старой знакомой. — Мне нужны документы по Камнегорску.
— Конечно. Сейчас принесу.
Она быстро удалилась. Я чувствовал себя, как в библиотеке.
Ждать пришлось минуты три. Девушка вернулась с несколькими папками.
— Вот. Распишитесь, пожалуйста.
Она положила передо мной журнал регистрации. Я вывел нечто, похожее на подпись Сырмяжского, которая была в досье, предоставленном мне для изучения. К счастью, в жизни никто не обращает на подписи внимания.
— Прошу, — девушка придвинула мне стопку папок. — Вам надолго?
— На пару дней.
Она кивнула.
— Хорошо.
Забрав документы, я поднялся к себе.
Изучение данных разведки Старгорода заняло немало времени, но в сроки я уложился. Кое-что записывал, но большую часть запоминал. К концу второго дня у меня были сведения, которых мне так не хватало. Если передать их в Тайную Канцелярию, город ждут большие чистки. Если, конечно, на них решатся. Но я не собирался этого делать. Такая информация мне и самому пригодится.
Также я не забывал пинать своих подчинённых, составлявших обращение к Голицыну. Наконец, проект был готов, и я поручил секретарю сообщить Юматову, что готов его представить. На шестой день моего пребывания в Старгороде пришло уведомление, что вождь готов меня выслушать.
Осталось решить, как поступить. Было ясно, что добраться до Юматова окольными путями не удастся: я даже не знал, где во дворце он находится. А из этой крепости он никуда не выходил. По крайней мере, я не мог этого ждать. Да если и дождусь, едва ли получится просто шмальнуть в него из снайперской винтовки. Уж об этом-то служба безопасности должна позаботиться.
В общем, в конце концов я решил, что либо попытаюсь грохнуть вождя на встрече, а затем буду уходить, используя Тень и пробиваясь сквозь охрану, если придётся, либо отложу. Просто так вернуться в Камнегорск и сказать императору, что, мол, не получилось, я не мог. Хотя очень хотелось оставить Юматова в живых и использовать его планы насчёт меня.
Представлять проект я отправился после обеда, собрав все документы и выслушав от сотрудников необходимые пояснения.
К моему удивлению, во дворце меня провели не в конференц-зал, где я уже дважды был, а в просторный, отделанный деревом кабинет, пол в котором был устлан бордовым ковром, на дальней стене висел герб коммуны, а под ним располагался массивный стол, крытый зелёным сукном и уставленный бронзовыми письменными приборами. На левой стороне стояла лампа с зелёным абажуром.