— Заходи, милая, — засуетилась она, расплывшись в приветливой улыбке. — Вот тапочки тебе приготовила. Надевай. Это продукты? Давай я отнесу на кухню.
— Да я сама, Оксана Григорьевна, — не дала Есения. — Тяжело.
Она скинула ботинки, сунула ноги в шлёпанцы и направилась в арку справа.
Здесь уже не было нужды прятаться в тени Падшей: прихожая и так была освещена тускло.
Хозяйка квартиры последовала за девушкой. Я слышал их приглушённые голоса.
Так, пора действовать. Вытащив снаряженный шприц, я двинулся на кухню. Старуха стояла ко мне спиной. Когда я вонзил иглу ей в шею, она вскрикнула и подняла руку, но я придержал её, вводя снотворное. Подействовал состав практически мгновенно. Есения помогла уложить женщину на угловой диванчик.
— Она спит? — спросила Падшая.
— Да. Когда придёт в себя, скажешь, что ей стало дурно. Потом поужинаете, как планировали. Милая беседа и всё такое.
— Поняла. Что теперь?
— Дождёмся приезда Каминского.
Мы уселись в гостиной — комнате, которую от квартиры Гущиной отделяла только стена.
Новый глава Серого клана явился спустя восемь минут. Было слышно, как он вошёл в соседнюю квартиру.
Я вытащил из сумки баллон с усыпляющим газом. К нему крепился тонкий шланг длиной тридцать сантиметров.
— Нужно отверстие под него, — сказал я Есении.
Она меня поняла. Встала, подошла к стене и приложила к ней ладонь. Показался зелёный дымок, и в обоях появилась дырочка диаметром в два сантиметра.
Просунув в неё трубку, я открутил вентиль. Газ был без запаха, так что почуять его в соседней квартире не могли.
Выждав минут пять, я кивнул Падшей.
— Дверь.
Девушка проделала её чуть правее.
— Прими вот это, — сказал я, протянув ей капсулу с антидотом. — Нужно разжевать.
Сам я проглотил такую же.
— Открывай.
Я вошёл первым. Гущина лежала на полу, а Каминский стоял возле неё на коленях. Когда он поднял на нас взгляд, лицо у него было встревоженным и удивлённым.
— Вы кто такие?! — проговорил он после короткой паузы.
Видимо, сразу не сообразил, что дверь, в которую мы вошли, только что появилась в стене.
Меня же неприятно поразило, что Каминский не вырубился вместе с любовницей. Но размышлять об этом времени не было. Тем более, что князь сориентировался на удивление быстро: перед ним возник клубок змей, которые с шипением бросились к нам!
Его Дар я уже видел у Кирилла. И читал о нём. Так что понимал: князь сможет и защиту выставить. Поэтому уклонился влево и обратился к Беру. Для этого требовалось секунд пять. Я ещё не умел призывать Дар так же быстро, как Каминский. Есения отпрыгнула к окну. Змеи промахнулись, но тут же раздались в стороны: часть атаковала девушку, а остальные — меня. Падшая запрыгнула на комод и выхватила пистолет, но пускать оружие в ход не торопилась: против змей пули бесполезны, а князя убивать ей приказа не было.
Я кубарем откатился к арке, ведущей в прихожую, выиграв требующееся для призыва Бера время. Синхронизация!
Когда призрак окутал меня, я ударил змей когтями. Посыпались срубленные головы.
Подпрыгнув, я полоснул по люстре. Посыпались куски конструкции и стекло, свет погас. Я тут же обратился к Тени.
Тем временем Есении пришлось перемахнуть на стол, чтобы избежать укусов змей. Каминский переместился вправо с явным намерением рвануть к выходу из квартиры.
В этот миг я исчез. Метнувшись к князю, пригнулся, чтобы избежать атаки змей, расползавшихся во все стороны. Каминский использовал защитную технику, развернув перед собой подобие змеиного капюшона. Я зашёл справа, подхватив с комода тяжёлую пепельницу. Резкий удар, и стекло врезалось князю в череп. Покачнувшись, тот начал падать. Змеи с шипением растворялись в воздухе.
Я подхватил Каминского, чтобы тело упало без стука. Не хватало, чтобы охрана услышала из-за стены нашу возню. Хорошо хоть уничтожение люстры их не привлекло.
— Принеси с кухни нож! — велел я спрыгнувшей со стола Есении. — Побольше.
Убрав пушку, девушка исчезла в недрах квартиры, но скоро вернулась, держа в руке нож. Я забрал его у неё и, опустившись на колени, тщательно вымерил угол, под которым могла бы нанести удар Гущина. Пришлось учесть рост обоих — и её, и Каминского.
— Она левша или правша? — спросил я.
— Минутку, господин барон, — Есения вышла на минуту. — Судя по расположению предметов на письменном столе — правша.
— Блокнот и карандаш возле телефона проверила?