Я узрел её, когда обнаружил, что через три дня в Императорском театре будет дана премьера спектакля по пьесе Ибсена «Кукольный дом». Газеты писали, что ожидается фурор, так как режиссёр знаменит, и все его постановки собирали аншлаги. Было очевидно, что Василь не пропустит такое событие. Стоило позвонить в театр, чтобы узнать, что на день премьеры все ложи выкуплены. Кто бы сомневался? Однако мне попасть в театр нужно было заранее, так что это значения не имело. Я взял билеты во все ложи на послезавтра. Шёл «Пигмалион» Бернарда Шоу. Следовало подготовиться, так что я отправился в лабораторию, где провёл часов шесть, собирая бомбы с дистанционным управлением. Маленькие, но смертоносные. Также нужны были инструменты. Проведя несколько экспериментов, я остался доволен.
На следующий день в школе ко мне подкатил Алфёров. Завёл речь о вчерашнем инциденте.
— Извини, что сбежал. Признаю, испугался. Надеюсь, ты не в обиде? Никому не расскажешь?
Похоже, дружки не признались ему, что сдали нанимателя с потрохами. Тем лучше.
— Когда я привёл учителей, никого уже не было.
— Ерунда, — махнул я рукой. — Не знаю, что этим придуркам было от меня нужно, но я им неплохо накостылял. Узнать бы ещё, кто они такие.
— Сбежали, да?
Значит, о том, что я стянул с них маски, приятели Алфёрова тоже умолчали. Просто подарок за подарком шлёт мне судьба.
— Угу. Удрали, как зайчики. А ты-то чего вчера хотел?
— Предупредить, что Хомутов имеет на тебя зуб. Из-за Маринки Фустовой. Но ты, кажется, можешь за себя постоять.
Интересно, долго он придумывал причину, по которой вчера меня затащил на задний двор? Ладно, сделаю вид, что купился.
— Знаю. Но всё равно спасибо.
— Ага. Ну, ты… это… Береги себя.
— Обязательно.
Когда Алфёров свалил, ко мне подошёл Артём.
— Что ему было нужно?
— Знаешь его?
— Неа.
— Так, ерунда. Предупредил, что Хомутов на меня дуется из-за Марины. Как будто я не в курсе.
— Кстати, как у вас с ней? Видел, сегодня ворковали в столовке, пока мы не пришли.
Это была правда. Девушка подсела, как только я расположился за столом с подносом. Завела разговор о следующей пьесе. Предлагала написать её в соавторстве. У неё даже была пара идей. Хомутов наблюдал издалека, но вёл себя спокойно. Видимо, верил, что я сдержу слово. И правильно делал.
— Мы не ворковали. Просто разговаривали. Театральные дела.
— Ясно. Не надоело тебе? Мне кажется, ты кружком уже не интересуешься.
— Ты прав. Наверное, брошу. Запишусь на фехтование.
— Вот это правильно! — одобрил Артём. — Вместе ходить будем. Как, кстати, твой прогресс?
Хороший вопрос. Есения утверждала, что я делаю успехи, но было ясно, что она учитывает скидку на то, что начал я практически с нуля. Не то, что с ней, но даже со своими сверстниками мне не сравниться.
— Да так себе.
— Тогда тем более, тебе нужно записаться в кружок боя на мечах. Пойдём сейчас, может?
— Лучше после уроков.
Так я сменил внеурочные занятия, чему Артём был очень рад.
— Тебе Кирилл не звонил? — спросил он, когда мы спускались по лестнице во двор. — Или ты ему?
— Нет, а что?
— Ну, его брат умер. Говорят, любовница зарезала. Но это скрывают.
— Что-то такое я слышал. И что?
— Подумал, может он вернётся.
— Вряд ли.
— Да, наверное, ты прав. Не станут его сюда переводить. Но мы могли бы снова общаться.
Серый клан, лишившись идейного вдохновителя, поутих. Брат Кирилла, получивший титул, взглядов старшего не разделял. Но и мириться с Зелёными не спешил. Сохранял пока нейтралитет. Главное — палки в колёса не вставлял, и слухи про грядущую войну кланов постепенно заглохли.
С Шуваловой мы пока не обсуждали, как и когда она расплатится за оказанную услугу, но по её взгляду, бывая у княжеской четы, я видел, что она всё понимает. Это хорошо. Но ещё не время.
В театр я отправился в компании Падших, Жени, Ани, Маши и Артёма. Павел отказался, сославшись на занятость. Что-то там у них с отцом намечалось. У будущего наследника дел по горло, так что я не удивился. Плюс парень, наверное, не горел желанием смотреть спектакль.
Зато девчонки разделись в пух и прах. Про духи молчу. Скажу лишь, что аж глаза щипало. Но приходилось терпеть.
Я занял вторую ложу — справа от сцены. В ней удалось купить четыре места, так что, помимо меня и охраны, поместилась только Женя. Аня и Маша со своими телохранителями расположились под нами. Артёму пришлось сесть напротив. Своей охраны у него не было, так что компанию парню составили Падшие. Остальные места занимали другие зрители — как дворяне, так и простолюдины. Ни одного знакомого лица.
Когда погасили свет, и все вокруг замерли, уставившись на сцену, я начал действовать. Извинившись перед Женей, вышел в туалет. Вернее, сделал вид, тихонько хлопнув за шторкой дверью. Сам же ушёл в Тень и вернулся в ложу.
Найти подходящее для бомбы место труда не составило: в стене имелась розетка. Скорее всего, ею пользовались, когда пылесосили ложу. Вывинтив её, я достал содержимое и положил в пустое пространство бомбу. Вернув розетку на место, выскользнул в коридор — на этот раз очень тихо.
В фойе свет был притушен из соображений экономии, но не до конца. Здесь царил таинственный полумрак. Теней хватало, чтобы добраться до противоположной ложи, миновав служащих. Они даже не повернули головы, когда я проходил мимо по толстому ковру.
Зайдя в ложу, где сидели Артём с Падшими, я проделал тут же операцию, что и в своей. Как только бомба оказалась на месте, ушёл и отправился в сторону лестницы. Однако тут меня ждал сюрприз: ступени заливал яркий свет, не оставивший теней. И посреди пролёта беседовали служащие. Уходить в ближайшее время они явно не собирались.
Пришлось вернуться в ложу и ждать антракта. К счастью, я учёл подобную возможность, выкупив три места в нижней ложе. Одно из них занял бы Павел, если бы пошёл с нами. Но сейчас все они пустовали. Со звонком на перерыв мы отправились в буфет, а затем я предложил Жене переместиться в другую ложу.
— Но зачем? — удивилась она.
— Чтобы с другого ракурса посмотреть на спектакль. Меня, как драматурга, очень такие вещи интересуют.
Девушка пожала плечами.
— Ну, ладно. Давай. Мне всё равно, в принципе.
Так мы отправились в нижнюю ложу. Одной из Падших пришлось остаться в прежней, так что с нами теперь была только Марта. Из-за того, что охраны стало мало, она заметно нервничала и поминутно оглядывалась назад. Стоило немалого труда заранее убедить её, что она не должна выходить со мной, когда мне понадобится в туалет. Так что девушка пыталась компенсировать это сверхбдительностью в ложе.
Ближе к концу спектакля я снова извинился перед Женей.
— С тобой всё в порядке? — спросила она.
— Да. Не нужно было пить в буфете второй стакан сока. Сейчас вернусь. Расскажешь, если пропущу что-нибудь важное.
Для начала я установил бомбу в этой ложе, а затем отправился по коридору дальше. Во второй его половине свет не погасили, так что пришлось самому щёлкнуть выключателем.
Возле ложи сидела женщина-служащая. Дремала, сложив руки на животе. Пройдя мимо неё, я осторожно приоткрыл дверь. Петли тихо скрипнули. Чёрт!
Женщина тут же открыла глаза и повернула голову. Подождала, не выйдет ли кто, недовольно цокнула языком и встала, чтобы закрыть дверь.
Действовать пришлось быстро. Открыв дверь пошире, я скользнул внутрь и замер возле стены. Женщина заглянула следом. Окинула взглядом спины зрителей и исчезла, прикрыв дверь. Обернулись поглядеть, что происходит, только Падшие, и вслед за ними — Артём.
Опустившись на корточки, я принялся искать розетку. Её не оказалось. Пришлось переместиться к противоположной стене. Тоже нет. Где же она? Ага, дальше, почти у самого бортика. Чёрт! Стулья придвинуты слишком плотно — не протиснуться. Что же делать?