Гарольд сел в кресло.
— А что случилось с ее лапой?
— Ее сбила машина. Водитель даже не остановился. Я нашла ее на улице и отнесла к ветеринару. Он… хотел ее усыпить, но я не позволила. Никто ее не искал, так что я оставила Матильду себе. Каждая ведьма должна держать черную кошку.
Гарольд посмотрел на нее с сочувствием. Полчаса назад он был твердо уверен, что она и в самом деле ведьма, сейчас же это казалось абсолютной нелепостью. Боже, да она наивна, как школьница! И тем не менее, она должна ему кое-что объяснить…
— Пожалуйста, рассказывайте, — сказал он с нетерпением.
— Да. Сейчас. — Ее нервные пальцы легко пробежались по спинке Матильды. — Я… начну с самого начала. Прежде всего, я пока не полноправная ведьма, только ученица. Понимаете, сестры по шабашу всегда в поиске будущих ведьм. Когда до них доходит слух о какой-нибудь разочарованной, недовольной жизнью девушке, они посылают к ней своих подручных и предлагают поступить в школу ведьм. Учеба длится всего год, но правила страшно строгие. Если сделаешь что-то неподобающее, тебя тут же дисквалифицируют. Например, если бы сестра по шабашу, которая предложила вас в качестве подопытного кролика… если бы она узнала, что я вам помогаю, меня бы тут же выгнали… и не только… меня бы наказали…
Гарольд зажег сигарету и глубоко затянулся.
— Что вы сказали? — спросил он с некоторым отчаянием. — В качестве подопытного кролика?
— Я к этому и подхожу, — объяснила Глория. — Каждое Сретение старшая сестра по шабашу выбирает Жертву Года и отдает ведьмам-ученицам на растерзание, чтобы до кануна Дня Всех Святых они оттачивали свое колдовское мастерство. А в канун Дня Всех Святых сама берется за дело и устраивает Жертве какую-нибудь дьявольскую пакость. В этом году Жертва — это вы. Мы с одноклассницами наперегонки делали вам гадости. Сначала мы вас уволили. Потом заставили вашего работодателя сообщить в бюро о том, что вы якобы уволились по собственному желанию, поэтому вы ждали первого пособия два с половиной месяца. Вы не смогли из-за этого выплачивать взносы за машину, так что пришлось от нее отказаться. Потом мы настроили против вас всех руководителей и сотрудников местных компаний. Они сами не знают, почему вы у них вызываете такое неприятие… И все это время я смотрела на вас и видела, как вы ждете пособия, как истрепались рукава вашего костюма, какой вы печальный… А помните, вы купили бутылку молока, принесли домой, и молоко тут же скисло? Так вот, это моя работа… и… ох, Гарольд, как же мне стыдно! Просто готова умереть!
Прямо перед его изумленными глазами она расплакалась и выбежала в кухню.
Матильда, ковыляя на трех лапах, подошла и начала тереться пушистыми боками о его ногу. Гарольд безучастно почесал ее за ухом. Он был совершенно потрясен. Его и правда уволили, бывший работодатель и правда говорил с бюро по трудоустройству, и машину он отдал, потому что не мог за нее платить… Короче, все, что сказала Глория — правда.
Ну ладно. Но это не значит, что она подстроила все его злоключения с поиском работы! Она могла просто знать о них — точнее, не могла не знать, ведь она сама из бюро по трудоустройству. Что же касается молока, то она, скорее всего, выудила информацию из мамаши Хаббард. В конце концов, скисло оно именно в холодильнике старой вдовы.
Он услышал, как Глория ходит по кухне, потом она появилась в дверях и сказала:
— Идите сюда и садитесь, Гарольд. Я приготовила сэндвичи.
Сэндвичи оказались с арахисовым маслом. Он съел три и запил их двумя стаканами молока. Глория съела половинку одного сэндвича и выпила полстакана молока. На ее верхней губе осталась забавная белая полоска.
— Вы не представляете, насколько мне стало легче, когда я вам все рассказала, — вздохнула она. — Просто камень с души. Вы же сегодня будьте осторожны. Лучше всего находиться там, где много людей. Ведьме сложно наслать чары, когда вокруг толпа.
Он посмотрел на ее молочную полоску и внезапно повеселел.
— Я собираюсь на вечеринку к невесте, так что, думаю, буду в полной безопасности.
Она опустила глаза.
— Наверное. Наверное, да. И все-таки, лучше вам пойти туда, где много полицейских. Ведьмы боятся представителей закона. И наместников Дьявола тоже побаиваются. Его Злое Величество настаивает, чтобы внешне все выглядело пристойно, и все вели себя, как почтенные граждане. Если кто-то из подчиненных хотя бы чуть-чуть нарушит закон, он сразу же бах — и лишает провинившегося силы.
— Лишает силы и поднимает на вилы? — Гарольд едва сдерживал смех.
— Не время шутить, Гарольд. Разве вы не понимаете, что ваша жизнь в опасности?