Дейре позволяла лишь краткие прогулки, а в остальное время Карпентер то дремал, то размышлял о своих подопечных. Рана на руке отлично заживала, и принцесса уже заменила повязку другой, совсем легкой. Карпентер сравнил свою сиделку с Флоренс Найтингейл, и пояснил, что та была первой на Земле сестрой милосердия. Как оказалось, врачевать и ухаживать за больными на Марсе учат всех девочек. Выходит, неприглядная картина, которую нарисовал Хаксли, описывая свою родину, не более чем карикатура? Жадность не такая уж уникальная движущая сила, и едва ли на Марсе двуличия больше, чем в старых добрых Штатах через семьдесят с лишним миллионов лет. Несмотря на принудительную десентиментализацию, на Большом Марсе, вероятно, не так уж скверно, особенно если ты из королевской семьи. Что возвращает к вопросу номер один: как доставить детишек на родную планету?
Правда, Хаксли говорил, что приближается новый ледниковый период… ну и что с того? Земле тоже то и дело сулят великое похолодание, ничего тут не поделаешь. В идеале бы вернуться в тот момент прошлого, когда террористы пьянствовали на четвертом этаже своего логова, а он сам боролся с Хью на третьем. Войти в корабль и послать радиограмму на Большой Марс — плевое дело. Вот только времени с тех пор прошло чересчур много, батарей не хватит, и уж точно не останется заряда на обратный путь. Оказаться с детьми на сдохшем ящероходе под самым боком у бандитского корабля?
Единственно разумное решение — подкрасться на Сэме, затаиться и ждать, пока корабль не останется без присмотра. Ждать придется долго, ведь террористы знают, что радиограмма — единственный шанс ребят на спасение. Ну и что, пускай трясутся над кораблем как наседка над цыплятами, рано или поздно допустят промах. Может, Хью снова напьется и оставит пост, или уснет. Тогда придется как-то проникнуть на борт, чтобы убедиться, хоть это и риск. Ладно, по ходу решим, а пока надо скорее встать на ноги. Вдруг бандиты решат, что им хватит и выкупа, который получит их сообщник на Марсе, бросят детей и смоются.
Ланч. Куриный суп. Молоко.
Скоро польется из ушей. И вообще, сколько можно валяться в постели?
Карпентера вдруг осенило.
— Может, позволишь мне приготовить ужин, золотце? Нечестно, что вся кухня на тебе.
— Я люблю готовить.
— Ну, даже если любишь, наверняка уже надоело. Давай-ка я начну пораньше и удивлю вас чем-нибудь особенным!
— Мистер Карпентер, вы меня вокруг пальца не обведете! Просто ищете повод встать.
— Но я чувствую себя отлично. Я…
— А завтра будете еще лучше. Тогда и сможете делать, что угодно. Пока же кухней займусь я!
А какая была идея! Ладно, попробуем другую.
— Золотце, в морозильнике должны быть такие плоские квадратные коробки, у них на крышках картинки с едой. На Земле будущего мы называем это ТВ-ужинами. Вообще-то, я терпеть их не могу, но сейчас они придутся кстати. Поищи там две-три шутки с разными картинками.
Она принесла макароны с сыром, жареного цыпленка и котлеты с картошкой. Карпентер показал на коробку с котлетами.
— Мне вот это.
— И мне! — вставил Скип.
— Две такие коробки найдутся, золотце?
— Три, я буду то же самое.
Карпентер прочел инструкцию вслух. Дейдре сказала, что запомнит, и вечером состоялся ТВ-ужин, хотя до изобретения телевидения оставалось еще семьдесят четыре с лишним миллиона лет. Она пристроилась со своей коробкой на кровати по одну руку от Карпентера, Скип со своей — по другую, и посиделки вышли почти столь же замечательные, как с поджаренным на костре маршмеллоу.
Карпентер с грустью думал о бесконечных милях пустоты, разделяющих Марс и Землю. Ему вдруг представилось, как стройная принцесса с волосами цвета лютика поднимается по золотым ступеням к золотому трону — с каменным лицом без единой тени былой доброты, — а высокий, повзрослевший Скип, с жестким взглядом, точно как у Флойда, стоит среди членов правящей семьи, расфуфыренных по случаю коронации. До чего же хочется забрать их обоих на Землю будущего! Но можно ли сделать это с чистой совестью? Нет, никак.
Ночью ему не спалось, возможно, потому, что провалялся полдня. Ворочался, ворочался, потом открыл глаза и сел в кровати. Кто это сидит рядом на свернутом одеяле? Ну конечно, ангел, также известный как принцесса Большого Марса.
Куриный суп? Молоко? Нет, у нее не было ни того, ни другого. Она просто одиноко сидела в ночи перед свой разворошенной постелью.
— Вам тоже не спится, мистер Карпентер?
— Да. Не стоит сидеть тут, золотце, шла бы ты в кровать. Холодно.