— Я поддерживаю тепло в домах людей, — говорит он мне за ужином.
Какой из подносов предназначен мне? Я теряюсь. Фазан? Возможно. Я не решаюсь спросить. Обеденный зал здесь больше, чем дом, в котором я вырос.
— Как выглядит черная дыра? — интересуется Ламарк.
— Как вход в шахту.
— Вы видели сингулярность?
— К сожалению, нет. Когда нас подхватил прилив гравитации, я потерял ясность восприятия.
— Он считает, что прошел через дыру в другую Вселенную, — сообщает Вереника.
Ламарк улыбается:
— Но вас собирали в полет в этой Вселенной.
— Экспедицию могли организовать и в другой Вселенной.
— Согласен. Но я считал, что черные дыры соединяются с белыми.
— Это только теоретически.
— Ну и как, наша Вселенная похожа на ту, из которой вы прибыли?
— В общем и целом — да. Но есть различия.
— Различия, которые могли возникнуть во время вашего долгого — по земным меркам очень долгого — путешествия?
— Вполне возможно, но я так не думаю.
— Вы все еще на службе, капитан?
— Нет, я на пенсии. Полет к черной дыре обеспечил необходимый стаж службы.
— Тогда у меня предложение. Мне нужен рассудительный, здравомыслящий человек в мой диспетчерский центр.
— Право, не знаю, — говорю я.
— Двести тысяч в год. Приступите когда вам удобно.
— Право, не знаю, — повторяю я.
— Для вас это хорошая возможность. Не буду отрицать, для меня тоже. Так сказать, услуга за услугу. Средства массовой информации подхватят эту новость. Исследователь черной дыры на службе у Восточной угольной компании.
— Я самым серьезным образом обдумаю ваше предложение, — обещаю я.
Я покидаю гору, все еще чувствуя на губах поцелуй девушки-подсолнуха. Это поистине гора Фицджеральда, но я не позволю богатеям пустить меня под откос, как они пустили его.
В моем списке есть важное дело. Я должен навестить родню. Просто приехать и поздороваться. Это меньшее, что я могу для них сделать. Они живут возле шахты, где мой дед встретил дьявола. Шахта давно не работает.
Родители сильно постарели. Их вид тревожит меня. Отец выглядит как дед. Мать еле ходит на высохших ногах. Братишка годится мне в отцы. Дом, в котором я вырос, тоже обветшал. Он требует покраски, пол на заднем крыльце провалился, на крыше не хватает черепицы. Все это я могу починить. Но как вернуть отцу его годы, а матери здоровые ноги?
Моя прежняя любовь давно замужем, у нее семеро детей, и старший сын ростом выше меня. Когда я улетал, мы понимали, что ей нет смысла меня ждать. Она вышла за моего лучшего друга, который сейчас выглядит как старик.
Я не рассказываю никому, что прошел сквозь черную дыру. Вряд ли они это поймут. Но я рассказываю им о предложении Ламарка. Они приходят в восторг.
— Только подумайте, — говорит отец. — Мой отец всю жизнь добывал уголь. Я всю жизнь добывал уголь. А мой сын будет его транспортировать.
Я буду перевозить уголь через горы и реки. Буду перемещать его над долинами и лесами. Буду доставлять его на огромные заводы синтетического топлива — символ возрождения Америки. Буду обогревать дома, питать фабрики энергией и заправлять машины топливом. Я буду следить за тем, чтобы источник жизненной силы этой цивилизации не иссякал. Я буду соответствовать требованиям прекрасной Вселенной, в которую меня забросило волею судеб.
Я возвращаюсь на Холодный Ключ и говорю Ламарку «да». Он улыбается и поздравляет меня, а девушка-подсолнух целует меня в щеку.
Ламарк везет меня на другую гору. На ее вершине не замок, а большое прямоугольное сооружение, и оно сверкает, как огромный бриллиант. Блеск исходит из тысяч окон и застекленных проемов в крыше.
Я рассматриваю просторное помещение, в которое меня приводит Ламарк. Одна стена полностью занята приборной панелью. Напротив нее — стол с приемопередатчиком и четырьмя телефонами. За столом — худощавый, седовласый мужчина. Не отрываясь, он смотрит на большую светящуюся карту в центре панели.
Ламарк представляет нас. Мужчину зовут Ривз.
Затем Ламарк поочередно указывает на телефоны.
— Внешняя линия, — перечисляет он, — связь с углевозами, связь с ремонтной мастерской, связь с шахтами.
Он указывает на переливающуюся огоньками карту.
— Неподвижные белые огоньки — это шахты. У каждой свой номер. После цифры — буква, она определяет класс угля: А — антрацит, Б — битуминозный. Движущиеся номерки — углевозы. На каждом из них высокооплачиваемая бригада. Если номерок горит синим — значит, углевоз везет уголь на перерабатывающий завод. Если номерок желтый — значит, идет порожняком. Когда у шахты готов к отправке груз, ее огонек мигает. Если углевоз получает повреждение, его номер мигает. Ваша работа, капитан, контролировать, чтобы в первом случае на шахту отправляли ближайший порожний углевоз, и следить, чтобы во втором случае неисправный углевоз проследовал в ближайшую ремонтную мастерскую.