Раньше она никогда себе подобного не позволяла — всегда поддерживая и утешая. Будто мать, оберегающая свое чадо от печалей жестокого мира
“Почему?!” — растерявшись, некто начал извиваться, пытаясь вырываться: “Отпусти меня!”- прокричал он в пустоту.
Но его слова не возымели никакого эффекта. Казалось, что тьма лишь сильнее на него надавила, пытаясь вернуть обратно.
“…парень…” — и в этот момент, именно в этот раз, он отчётливо расслышал зов.
И некто, мог поклясться, что обращались именно к нему.
Напрягшись, обитатель мрака изо всех сил стал бороться, не желая вновь погружаться в бесконечную тишину.
И тьма, очень медленно, но неотвратимо стала поддаваться, вздрагивая при каждом его шаге.
“Не уступлю!” — мысленно закричал он, вложив в эти слова все свои чувства.
И в следующий миг он полностью освободился, оказавшись во власти лишь своей воли. Это одновременно и радовало, и пугало, ведь там всегда была рядом с ним. А сейчас, казалось, она стала его отторгать.
И в какой-то миг, мрак, неожиданно для него подёрнулся рябью. Было сложно это вообразить, но он стал скручиваться, концентрируясь в одном месте.
А если точнее — мрак стал набирать объём, принимая очертания некой фигуры, с ног до головы покрытой странного вида рисунками — печатями. Оберегами, которые проецировались на окружающий ее барьер из энергий.
И это нечто преградило ему дорогу, молча взирая в пустоту.
“Кто ты?” — спросил тот, кто нуждался в ответе.
Но фигура была безмолвной, непрерывно сгущая тьму. И постепенно, рядом с неизвестным, стали проявляться новые объекты. Сначала, из мрака вынырнула гора трупов и костей, которые толстым слоем укрыли подножье следующего элемента — жуткого алтаря, сплошь покрытого миазмами дикой магии.
И его вид, усеянный останками и черепами, шокировал едва ли не меньше, чем само его существование. Но больше всего пугал даже не он сам, а жаркое пламя — опасное, темное и мрачное огнище, затягивающее неокрепшие сознание здешнего обитателя.
Казалось, что оно поглощало взор, разрывая связь с реальностью.
Некто даже ужаснулся тому, что увидел. Однако в омуте алтаря, существовало кое-что ещё — над самим очагом, прямиком под склоненным образом незнакомой фигуры кипела густая, темная кровь. Кровь, которая тонкими струйками вытекала из мёртвых глазниц, устремляясь вверх по слону из чьих-то останков.
Этот вид вызывал дрожь и страх, однако обитатель мрака сумел найти в себе смелость заговорить с неизвестным:
“Это ты меня звал?..” — спросил он у преградившего ему путь.
Однако тот не ответил.
“Почему ты молчишь?” — вновь заговорил обитатель мрака, ударив по собеседнику всплеском своих диких чувств и мыслей.
Но существо не отреагировало.
“Или ты не можешь?!..” — опечалился некто.
Двинувшись в обход, некто намеревался как следует осмотреть незаконного гостя, однако вскоре осознал, что тот был уж слишком… искусственным?
Будто статуя.
Но это было не так. Едва некто решил уйти, как картина перед ним резко изменилась, и он обнаружил себя прямиком на том же месте, что и раньше. Прямо напротив статуи с алтарем.
“Как?” — удивился тот.
Его перемещение… Такого просто не могло быть!
“Или всё же могло?..” — резко остановил себя обитатель мрака.
В этот момент он начал сомневаться в том, что является правдой, и было ли то, что он увидел на самом деле.
Для неокрепшего после сна сознания, такое резкое искажение привычных законов стало пугающим потрясением.
Но даже так, его съедало безумное любопытство, которое, невзирая на тревогу, уже не терпелось удовлетворить.
Однако вид истекающих кровью черепов его пугал не меньше, чем страх перед неизвестностью, поэтому ради того, чтобы в очередной раз сдвинуться с места, ему потребовалось некоторое время.
…
Подобравшись поближе к непонятной статуе, обитатель мрака с удивлением уставился на то, как клубящийся внутри печатей туман стал исчезать, постепенно открывая вид на тело, которое было сокрыто за слоем мрака. И то лицо, которое он увидел, было ему столь родным и знакомым, что даже становилось страшно.
Ведь это лицо было ни чьим иным, как его собственным!
Однако даже невзирая на множество общих черт, у них было и много различий.
Рост, облик, возраст и обличие — все это отличалось от образа, который всплыл в воспоминаниях здешнего обитателя. Но больше всего отличий было в глазах неизвестного. Они не просто горели силой, а пылали невообразимым светом воли и непокорности! Такой взгляд мог иметь только тот, кто просуществовал не одно столетие. Или даже… тысячелетие!
“Вот, значит, каков ты на самом деле?” — заговорила фигура, заставив своими простыми словами задрожать саму реальность: “Не ожидал, что встречу здесь подделку… испорченный экземпляр…” — добавил он, позволил в полной мере прочувствовать голос, в котором звучала не только сила, но и могущество.
Протянув руку, незнакомец уперся ею в созданный печатями барьер. И это простое действие вызвало внутри непроницаемого кокона громогласную дрожь, родившую на свет мириады цепей, которые ловко окутали неизвестного.
“Кто ты такой?” — спросил у него, жаждущий ответа.
“Ты не достоин того, чтобы знать ответ… ” — ответил собеседник, спокойно осматривая свои путы.
И выглядел он при этом настолько непринуждённо, словно делал подобное уже сотни, если не тысячи раз, беззаботно проверяя цепи на наличие слабины.
”Я не понимаю?” — он не мог взять в толк, что такого сложного в том, чтобы ответить на этот вопрос.
Бросив своё бесполезное занятие, неизвестный перевёл взгляд на собеседника:
“Я расщепил свою душу, в надежде, что моя мощь не исчезнет навеки… Слишком много сил и стараний было приложено, дабы достичь того, что я имел. Однако потомки меня разочаровали!” — повысил голос неизвестный, сверкнув в его сторону нескрываемой яростью в глазах.
“И даже если я — всего лишь фрагмент, это не значит, что я глух. Я знаю обо всех неудачах, допущенных за последние столетия. Знаю обо всех жертвах, допущенных в ходе ассимиляции душ… Но я желал не этого. Моя цель была иной!”
“Цель? О чем ты вообще говоришь? ” — обитатель мрака всё больше и больше запутывался в том, что слышал.
Что значили все эти слова? Кем было это существо?
Ему нужны были ответы, которые хоть немного бы облегчили тяжкий груз растерянности, которая уже долгое время давила на его слабые плечи.
“Всему своё время” — нофигура собеседника не дала ему желаемого: “Однако, у тебя все ещё есть шанс. Пусть и слабо, но я чувствую, как моя душа в тебе ещё тлеет. Если не потушишь ее… если сумеешь снова разжечь… ” — мечтательно прошептал незнакомец.
''То… возможно… ещё не всё потеряно''- сказав это, собеседник легонько встряхнул пространство.
«Тебе пора» — разнеслось во мраке, породив оглушающий грохот.
Дрожь, скрип и резкий свист — тьма кричала, медленно расступаясь в стороны.
“… пар… о… сь” — неразборчиво проговорил неизвестный, медленно истаивая во мраке.
И чем дальше, тем больше его образ терялся, рассеиваясь подобно дыму.
А вместе с ним пропал и обрамлённый костями алтарь, оставив после себя лишь тихий шепот:
“… нь… очнись…” — молвили уста незнакомца.
И когда, казалось, что его образ уже полностью исчез, он отчётливо проговорил:
“Очнись, парень!”
И в этот момент некто дрогнул — его поглотил круговорот, образовавшийся на месте странной, но такой знакомой фигуры:
«Надеюсь, ты сможешь воплотить мои надежды в жизнь!» — услышал он напоследок.
***
«Что же ты с ним делал?»
Эти слова принадлежали поджарому старичку, облаченному в старый, опрятный балахон. Лицо его было напряжено, а в спрятанных за очками глазах, стояло глубокое непонимание, которое он никак не мог перебороть.