— Ты просто продолжаешь бороться за выход из каждой ментальной клетки, в которую тебя поместили, Чертовка. Меня не волнует, кем ты станешь. Ты была в моей голове и знаешь, что я видел больше страшного дерьма, чем большинство людей. Сейчас я найду тебе обезболивающее. Оставайся в этой постели и отдыхай.
Люси Чертовка.
Это было не самое мягкое прозвище, но она нашла его обнадеживающим. Его тихие слова сопровождались проявлениями заботы.
Поскольку никакое другое действие не было физически возможно, она лежала неподвижно, а ее опекун поднялся и исчез в коридоре. Ей хотелось крикнуть ему вослед, чтобы он снова с ней посидел. Это была странная реакция, и она определенно не чувствовала ее ни к одному из своих мужчин до него… по крайней мере, она не могла найти ее в своей памяти.
По большей части она всегда радовалась, когда другие решали погрузить ее в спячку. Это активировало очищение кратковременной памяти и позволяло ей на некоторое время обрести забвение.
Ее глаза устало закрылись, когда все оставшиеся данные о прошлой службе тут же наполнили ее разум образами и действиями. Она что-то сделала, чтобы убрать их из зоны очищения? Ничего из этого больше не должно было существовать.
Диагностика взялась за поиск проблемы. Вывод: все данные указывали на то, что она неисправна. Используя остатки своей быстро исчезающей энергии, Люси удалось остановить поток записей, которые не помогут ей удовлетворить потребности Эрика 754. Используя последние свои умственные силы, она безжалостно вернула информацию обратно в хранилище.
Ее шепот был почти беззвучным, пока она пыталась себя утешить.
— Меня зовут Люси. Люси Чертовка. Люси, моя любимая. Люси, моя дорогая. Люси, любовь моя.
Она почувствовала присутствие монитора безопасности, но не могла сказать, активен ли он. Раньше она не обращала на это особого внимания. Некоторые мужчины любят делать записи. Это было разрешено в ее протоколе. У нее было специальное место для их хранения для последующего поиска и загрузки.
Однако Эрик 754 приказал ей отдохнуть, и сейчас она выполнит его просьбу. Хотя он и не произнес нужных команд, ей просто придется поверить, что он имел в виду, что она должна погрузиться в восстановительный, человеческий сон.
Ее тело все равно не могло делать ничего другого. Ее органика была крайне перегружена.
***
Эрик вернулся и нашел Люси именно там, где он ее оставил. Полотенце развязалось, когда она устраивалась на кровати, и ее обнаженное тело было полностью открыто его взору. Каждый великолепный дюйм был красивым и совершенным, о чем любая женщина могла только мечтать. Как и у всех киборов, электрические импульсы поддерживали мышцы и фигуру Люси в форме. Он сам убедился, что ее мышечный тонус был оптимальным.
Но идеальное тело Люси было также покрыто характерными шрамами от мучений и пыток. Они были ему слишком хорошо знакомы, потому что Маркус тоже был покрыт подобными отметинами.
Он беспомощно наблюдал, как были нанесены большинство ран его друга. Но именно удар ножом по животу Маркуса, тот, который едва не выпотрошил его, стал зрелищем, которое его сломало. Эрик слепо отвернулся, пока Маркус висел на цепях и умирал. Он плакал и кричал из-за того, что не мог этого предотвратить. Их похитители в конце концов починили Маркуса, и он всегда подозревал, что это произошло из-за его чрезвычайно эмоциональной реакции. Они могли бы повторить почти приводящие к смерти мучения позже, если бы Пейтон и Кинг не освободили их прежде, чем это могло случиться.
Несмотря на свое мучительное прошлое, он мог бы игнорировать шрамы капитана Люсиль Пеннингтон, если бы они остались от злодеяний, совершенных во время войны. Но это объяснение Эрика не устроило. В записях Люси не было зарегистрировано никаких похищений во время войны. Травмы Люси были нанесены десять лет назад и, очевидно, повторялись достаточно часто, поэтому ее кибернетика перестала пытаться залечить повторяющиеся раны.
Как и в случае с Маркусом, со временем ее кибернетика просто приспособилась к шрамам как к части ее реальности. Потребуется много энергии и много силы воли, чтобы убедить ее кибернетику сейчас их исцелить.
— Неудивительно, что ты так сильно хочешь убить Брэдли Смита. Лично я считаю, что этого ублюдка нужно провести через тот же ад, через который прошла ты. Ничто другое никогда не сможет стать истинной справедливостью.