Лекарство было тем же самым, которое применяли ко всем киборгам после их задержания. Неро сказал, что из-за успокоительного Люси будет труднее думать, и поэтому она будет менее склонна пытаться выяснить, что происходит в ее мозгу. Они не хотели, чтобы она вернулась к более жестокой Эвелин 489, прежде чем они придумают, как справиться с этим сдвигом.
Не желая нарушать только что обретенное расслабленное состояние Люси больше, чем это было необходимо, Эрик принес дополнительное одеяло из кладовки, расположенной напротив комнаты. Убрав большую часть ее наготы из поля зрения, он прикрепил старый наручный компьютер Рэйчел к кибернетической руке Люси.
Он надеялся, что Люси увидит его, когда проснется, и поверит, что он предназначен для отслеживания времени. Он надеялся, что она не догадается, что там находится устройство, позволяющее постоянно отслеживать ее местонахождение, если она сбежит.
С телом Люси было сделано достаточно агрессивного дерьма. Он не мог заставить себя установить внутренние жучки, рекомендованные Неро. Впрочем, если ее кибернетика была такой же, как у Пейтона и других офицеров, которых он знал, внутренние жучки в любом случае стали бы бесполезными.
Побег Люси волновал его меньше всего. Судя по уровню преданности, которую она постоянно проявляла к нему, она не оставила бы его, если бы ее другой процессор снова не взял на себя управление. Возвращение Люси Чертовки означало бы конец многих вещей, но он будет беспокоиться обо всем этом, когда это произойдет… если это произойдет.
Вздыхая от огромной вины, которую чувствовал за то, что сделал с ней сегодня, Эрик провел рукой по штанам и поправил постоянную эрекцию, от которой он в присутствии Люси, казалось, не мог избавиться. Вдали от нее его возбуждение снижалось до приемлемого уровня, поэтому он взял пустые шприцы и пошел по коридору обратно в комнату наблюдения.
Отсюда он мог спокойно присматривать за ней и свободно разговаривать с теми, кто ему помогал.
Глава 4
Когда Люси проснулась шесть часов спустя, Эрик услышал, как она выкрикнула его имя через монитор, или, скорее, она назвала его идентификатор киборга. Он действительно предпочел бы, чтобы Люси называла его просто Эриком, потому что, его раздражало, когда она использовала его идентификатор. Это отвращение к удостоверению киборга он тайно разделял с Рэйчел.
Маркус недавно сообщил, что его подруга-киборг в последние дни была чертовски жизнерадостной, и ему тоже не позволяла быть в плохом настроении. Эрик мог сказать, что Маркус редко был в плохом настроении с тех пор, как Рэйчел начала согревать его постель. Они хорошо подходили друг к другу и сумели выжить в этом безумии. Эрик подумал, что, вероятно, помогло и то, что Рэйчел не была киборгом в прямом смысле этого слова… или, по крайней мере, она никогда не была солдатом. Не то чтобы ее мысленный багаж не был тяжелым.
Эрик не был уверен, как ему удалось пережить то, что он пережил, и остаться психически стабильным. Большую часть времени он даже не думал о себе как о киборге, поэтому слова «Эрик 754» от Люси мало что для него значили. Конечно, это было похоже на то, как если бы ему ударили по лицу ужасной правдой, которую он хотел отрицать, но в то же время он не желал убивать людей, называющих его так. Он не был уверен, позволит ли новая программа Люси вести себя достаточно неформально, чтобы просто называть его по имени, и самым безопасным вариантом было не просить ее об этом. Может быть, однажды… может быть, однажды они станут нормальными.
В данный момент реакция Люси была непредсказуемой и могла привести к последствиям, которые Эрик не мог себе представить. Ее человеческое имя вынудило ее снова следовать своей программе компаньона. Та ее сторона, которую он назвал Люси Чертовка ковырялась в его голове прямо перед переключением. Невозможно сказать, какие сведения она получила после этого вторжения.
Нет. Вероятно, для них обоих было бы лучше, если бы он оставил столько ее настроек по умолчанию, сколько они оба могли вынести.
К тому времени, когда он вышел из комнаты наблюдения туда, где ее оставил, из ванной вышла совершенно обнаженная Люси. Когда она увидела его, на ее лице мгновенно засветилась приветливая улыбка, как и каждый раз, когда он появлялся в ее поле зрения.
— Приветствую, Эрик 754. Согласно моей последней диагностике, я выздоровела на восемьдесят два целых пятьдесят семь сотых процента. Могу ли я теперь удовлетворить ваши потребности?
Его сердце несколько раз сильно сжалось от ее счастливой и взволнованной приветственной речи. Люси с улыбкой на лице была почти неотразима. Физическая реакция Эрика на ее предложение оказать ему услугу его изматывала. Они что-то сделали с ее голосом… он был в этом уверен… не говоря уже о том, что от нее исходил запах, который он не мог игнорировать.
Вид ее шрамов, полученных от мужчин, которые ей не отказали, наконец, дал ему силы повернуть голову и опустить взгляд. Кибернетика была представлена в худшем виде в созданном вручную очаровании Люси. Но в то же время он также находил ее сексуальной в образе оборванной женщины, закатывающей истерику за электрифицированной решеткой. В ней было что-то такое… что-то, чего он никогда не встречал ни у одной другой женщины.
Ему не нужен был логический чип, чтобы проанализировать его основную проблему с ней. Пейтон никогда не смог бы помешать ему пойти к ней и рассказать о том, что он узнал. Потому, что Эрик был одержим улыбкой женщины задолго до того, как случайно активировал ее код компаньона.
Версия идущей к нему Люси, выглядела решительно настроенной воплотить его фантазии в реальность при первой же возможности, которую он ей предоставит. Теперь Эрик понял, что такое ад соблазнения, о котором древний писатель Гомер предупреждал смертных в своих книгах. Его мифический Одиссей пострадал, столкнувшись с непреодолимым очарованием легендарных сирен. Полностью человеческий мужчина уже уступил бы намерениям Люси… Эрик в этом не сомневался.
Стремясь проявить больше силы воли, чем он обычно проявлял рядом с сексуальной женщиной, Эрик поднял руку и сказал:
— Стоп. Не подходи ближе.
Люси нахмурилась и недовольно на него посмотрела, и это подействовало как ведро ледяной воды, выплеснутое ему в лицо. Это было хорошо, потому что ему чертовски нужно было успокоиться.
— Не подходи ко мне, пока не будешь на сто процентов работоспособна, — приказал он, сказав первую глупость, которая пришла ему в голову. — Чтобы обеспечить твое выздоровление, я послал за кибернетиком, чтобы она проверила твои программы. Она приедет завтра. Я не буду требовать от тебя удовлетворения моих потребностей до тех пор, пока тебя не проверят.
Увидев ее озадаченный взгляд, Эрик взволнованно поднял руку и провел ею по волосам. Это была человеческая манера поведения, говорившая о разочаровании, в которой он никогда раньше не чувствовал необходимости. Но сегодня она была полезна, потому что удерживала его руки от того, чтобы протянуть их к ней.
— Оденься, Люси. Посмотрим, сможем ли мы найти немного еды, а затем чем-нибудь заняться, чтобы скоротать время, пока ты исцеляешься. Считай все это моим приказом.
— Очень хорошо, но протокол компаньона требует, чтобы я сообщила вам, что вы можете перевести меня в состояние гибернации, чтобы сэкономить мое потребление энергии. Никакой необходимости в дальнейшей деятельности не требуется. Я существую только для того, чтобы служить вам. Это моя основная директива.
Приятные музыкальные тона, использованные для ее ответа, не могли полностью спрятать страх, скрытый в ее нерешительно произнесенных словах. Люси боялась состояния гибернации, так же, как и Эрик. Он боялся вызвать в ней какие-либо другие изменения.