Мой косяк если и есть, то должен был быть исправлен автоматически, как и ряд других незначительных ошибок. Та же канализация и водоснабжение — вообще в этом не разбираюсь, но всё пока что работает и нареканий не вызывает. Может действительно истопник? Или непогода? В любом случае хочется утеплиться и я всерьёз начал задумываться над тем, чтобы обвешать стены коврами или шкурами. Всяко теплее должно будет стать. Ну, а пока одевался потеплее и размышлял.
С момента победы над кибер кошками и возвратом в деревню, вместо того чтобы прокачиваться в инстах, увлеченно пытался разгадать шифр и комбинации команд в прошивке механических созданий.
Сидя в своей комнате, бился над решением сложнейшей задачи. Проблема была в том, что язык, как и принципы программирования, были абсолютно непонятными. Буквы, или вернее символы, напоминали китайские или японские иероглифы, или ещё какие, не разбираюсь, вот и пытался выявить закономерности и выявить хоть что-то, кроме ограничения в количестве символов.
Кстати, о кошках. Из двух тел собрали одно, но начинку решили пока не устанавливать, во избежание агрессии со стороны ожившего монстра. И так еле справились, так что вначале нужно было разобраться с «начинкой».
В принципе, определить где находится «мозг», а где «сердце» было просто. Блок питания, вместе со странным то ли двигателем, то ли аккумулятором, был самым габаритные устройством и занимал почти всю брюшную и грудную полость. От него тянулись провода к двигателям лап и к голове, где и находилась коробочка с небольшим экраном по центру.
Вот эта коробка с блоком питания и находились у меня на столе, а оболочка валялась в сундуке. Стоило провести по экранчику рукой, чтобы стереть пыль, из него появились лучи и образовались проекции экрана и клавиатуры. Методом тыка определил как этим делом пользоваться, но вот с обозначениями клавиатуры не смог. Она была непривычной, полукруглой формы и распределение символов сопоставить с Земными не представлялось возможным.
На экране были только символы. Я мог прокручивать это полотно вверх-вниз как на сенсорном экране, но на этом прогресс застрял. Переписав всё на бумагу, решился узнать назначения клавиш.
Те, что попадались в тексте были выписаны и систематизированы. Части на клавиатуре не хватало. Другие присутствовали на клавиатуре и отсутствовали на экране. Вот и начал экспериментировать, записывать эффекты. Первым делом научился выделять, вызывать вспомогательные меню, удалять, копировать, вставлять. К моему удивлению это можно было делать.
От размышлений отвлек Конрад, без стука ввалившийся в комнату.
— Привет, — буркнул он и развалился в кресле. — Всё ещё зависаешь в своей игрушке?
— Тебя не учили стучаться и спрашивать можно ли войти, перед тем как входить? — проигнорировал вопрос, выказав этим своё недовольство и осмотрел Конрада, непривычно хмурого. Даже «вкусняшки» не полез искать в шкафу! Сегодня он имел несчастный вид и желтоватый, еле заметный след финала. Знать недавно получил и успел подлечиться. Снова насолил какому-нибудь поклоннику своей Эллины и отхватил? Очень может быть — девушка очень красивая, яркая и приятная в общении. — Кстати, кто тебя так? — показал я себе пальцем под глаз.
— Мог бы закрыть изнутри и никто не войдёт без разрешения, а раз открыто, значит можно, — поморщившись, отмахнулся он. Затем потрогал синяк, вернее место где он был, и грустно дополнил: — Эллина.
— Да ладно, — удивился я. — За что хоть?
— Понимаешь, она давно хотела в стражу устроиться, — растягивая слова и задумываясь, перед тем как их произносить, а потом вернулся к обычной своей манере разговора. — Устроилась. Вчера ночью дежурила с Претти, к которой я подкатывал когда-то, а утром, стоило мне подойти к ней, вмазала вместо приветствия. Рука у неё оказалась тяжёлая, особенно в латной рукавице. Потом выяснилось, что она обиду затаила за заигрывания с Претти, а то что это было давно, её не волнует.
— Не стоило бегать на два фронта, не было бы и проблем, — пожал я плечами.
— Не все такие праведники, как ты, да и кто мог подумать, что так сложится, — вскинулся он, непонятно отчего. — Тем более это было в самом начале знакомства с Эллиной, когда я с ними ещё не особо и общался.
— Вовсе я не праведник, — возразил ему, — просто есть определённые жизненные принципы, которых стараюсь придерживаться. А что касается сложившейся ситуации, то рано или поздно это бы случилось. Народу у нас мало, все друг друга знают, так что в любой момент могут пересечься и поговорить на абсолютно любые темы. Тем более что ты у нас красавчик, обеспечен материально и постоянно востребован, а девушек у нас в разы больше чем мужиков и неизвестно когда ситуация изменится. Сейчас любое, даже шутливое поползновение в их сторону расценивается как полноценное ухаживание и намёк на серьёзные отношения. Даже если ничего и не было, можно приукрасить ситуацию и дополнить несуществующими подробностями, чтобы очернить в глазах другого человека и попытаться прибрать его себе.
— Ну ты и загнул, — хмыкнул он, — может ты гарем узаконишь, на основании что ты самый главный? Сразу проще станет.
— Не узаконю и не станет, — покачал я головой. — Если поначалу девушки и будут терпеть друг друга, то с рождением и по мере взросления сыновей начнут интриговать, добиваясь лучшей доли для своей кровиночки, вплоть до шантажа или убийства. Даже в одной семье зачастую не могут спокойно разделить наследство, то что говорить о разнокровных родственника? Пусть не наследство, но даже из-за ближней к тебе комнаты, права быть с тобою в команде, возможности работать на руководящих должностях будет вестись незримая война. Уже сейчас ко мне, Норису, Олегу, Насте, да наверняка и другим руководителям, пытаются навязать такие отношения, которые называются коррупцией и подкупом. Просто пойми, что у нас менталитет не тот, не арабы мы, или у кого там гаремы узаконены и женщин с детства готовят к такому, так что резня родственников как в средневековье будет обеспечена, а я не хочу этого. Нам и без внутренних интриг врагов хватает.
— И что мне делать с Эллиной, как думаешь?
— Дать ей немного остыть, затем поговорить, выложить всё как на духу, сделать предложение, — предложил я. — Так что собирайся, завтра с утра двинем к гномам за бердышом и дальше.
— Лады, — улыбнулся он, а затем, посерьёзнев, спросил: — А всё таки, почему ты на баб внимания не обращаешь? На гея вроде не похож, может ты по детям специализируешься?
— Вот сейчас было обидно, — нахмурившись, прорычал я, неожиданно даже для себя, не говоря уж о собеседнике. Конрад аж сжался и побелел. Пришлось несколько секунд глубоко и размеренно вдыхать и выдыхать, чтобы сделать вид что успокаиваюсь. — Нормальный я, девушек люблю и тянет к ним. Но в определённый момент у меня изменились кое-какие жизненные ценности и нарушать их я не намерен. Если раньше мне было пофиг с кем переспать, лишь бы присунуть, то после того как переосмыслил свою жизнь и принял бога, понял, что нельзя идти на поводу своих желаний. Вот найду свою вторую половинку, ей всю накопившуюся любовь, нежность и страсть отдам, хотя с таким наследством, — ткнул я указательным пальцем поочередно в костяную руку, грудь и щеку, — навряд ли кто из девушек захочет связать со мною свою жизнь.
— Вот ты, блин, божий человек, — успокоившись, решил спросить он и хитро усмехнулся, — Вот с девками ты ни-ни, а монстров рубишь направо и налево. А как же главная заповедь «не убий» и подставь вторую щеку, если ударили по одной из них?
— Даже Иисус, уж на что человеколюбец был, а и то воевал с Сатаной и разрушил врата ада, если правильно помню, — усмехнулся я. — В истории множество случаев, когда священнослужители благословляли на бой, на защиту, а иной раз и сами брались за оружие. Тебе бы почитать про Сергия Радонежского… — тут я задумался и, вспомнив, продолжил: — Он благословил Дмитрия Донского на битву и послал вместе с ним монахов Пересвета и Ослябю. Помнишь такое?