- Всё просто, в нужный момент отруби мне голову. Постарайся с одного удара. Клинок отменный, а я не буду уклоняться. Справишься?
Полгода и три боя! Много ли это или мало? Очевидно много. Видимо у неё появились веские основания решиться на этот шаг. Ну не из-за жалости же ко мне она решила умереть? Смешно, правда?
В начале поединка я бы просто не смогла исполнить её просьбу, но сейчас во мне что-то неуловимо изменилось, здоровая такая злость что ли появилась, и я утвердительно кивнула. С Арены уйдёт только одна. И появилась надежда, что это буду я!
Нагината была снова воткнута глубоко в песок. Летящий Снег не спеша сняла свой камзол и аккуратно постелила. Опустившись на колени, женщина вынула кинжал из ножен на поясе. Шум на трибунах стих, зрители просто не понимали что происходит.
- Приготовься, сестричка, когда вонжу сталь в сердце, сделай своё дело. Я хочу умереть с достоинством, а для этого ни один стон не должен сорваться с губ. Ты всё поняла?
Я нервно сглотнула. Слов не было, да и нужны ли они в такой момент? Выбрав нужную дистанцию, приложила клинок к шее гладиаторши, примериваясь, чтоб удару не помешал одетый на неё рабский ошейник и замерла в ожидании. Летящий Снег без спешки и нервных движений, абсолютно хладнокровно, поднесла кинжал к груди. Лицо её не выражало никаких эмоций, видимо уже давно внутренне подготовилась твёрдо осуществить своё непростое решение. Ждать долго не пришлось, резкое движение, и женщина вогнала кинжал в грудь по самую гарду, и я, сделав широкий замах, сделала, что должна была. Купила себе жизнь.
Остальное было как в тумане. В ужасе пятясь, делаю несколько шагов, а затем ноги подгибаются, и я опускаюсь на песок Арены без сил, роняя из моментально ослабевших пальцев фамильный рунный меч Наместника. Рядом падает отрубленная голова с копной рыжих волос, а песок передо мной орошает кровью из перерубленного горла. Обезглавленное тело стояло на коленях наверно ещё четверть эна, прежде чем упасть. Зрители беснуются, такого финала никто не ожидал. Звучит гонг, возвещая об окончании поединка и слышится сквозь нестройный рёв толпы какая-то невнятная речь арена-анонсера. А мне уже всё равно, пустота, ни одной мысли нет в голове. И сил нет. Ни физических, ни моральных. Я впала в прострацию.
Глава 2
Будь спокоен. Умереть труднее, чем кажется.
Габриэль Гарсиа Маркес
Слабо помню, как вышедшие на Арену люди, почему то одетые не в зелёные одежды служителей, а в форму гвардейцев, подхватили меня под руки и долго тащили по подземельям сооружения для гладиаторских боёв. Босые ноги бились о бесчисленные ступени, по которым грубо волокли меня, унося всё ниже и ниже по подземным галереям. Потом была старая ржавая дверь, которая никак не хотела открываться, и неизвестные леги громко ругались по этому поводу. Наконец она поддалась, и меня жёстко втолкнули в тёмное помещение. При падении об грубо обтёсанный камень пола больно сбила колени и не успела ойкнуть, как противно скрипящая в ржавых петлях дверь отрезала полоску света из коридора и я оказалась в полной темноте.
Была опустошена и выжата словно лимон. Поджав саднящие колени, я в позе эмбриона или позе номер двенадцать, как называют её господа, свернулась на твёрдом покрытии. Не знаю, сколько так пролежала. В абсолютной, полной темноте бег времени не ощущался, и в этом каменном мешке мог пройти как один варх - местный час, состоящий из ста двадцати энов или ста Земных минут, так и тарх - восемнадцать вархов, составлявших местные сутки. У легов вообще всё вертелось возле цифры двенадцать и всему кратному трём. Двенадцать поз рабыни, двенадцать видов плетей, хотя некоторые из них плетьми как таковыми не являлись, а были скорее «устройствами ударного воздействия», но в нижнем языке легов для их классификации было только одно слово - плеть. В подавляющем большинстве случаев для «воспитания» невольниц использовалась плеть номер пять. То есть если рабыне назначали столько - то ударов, без указания номера девайса, то имеют в виду именно «пятёрку». Она бьёт достаточно больно, но ещё довольно мягкая и не рассекает кожу избиваемой человечки. Если конечно не полосуют со всей дури в приступе ярости. На себе довелось убедиться. Чем выше номер, тем больнее удары и раны дольше заживают. Двенадцатка это вообще боевой кнут, широко используемый в аллах лёгкой кавалерии. Им убивают, причём часто с одного - двух ударов, если, конечно, противник не защищён доспехом. А меньшие номера это флоггер, розга, стек и шлёпалка - преимущественно используются для сексуальных игрищ господ со своей покорной собственностью. Леги в таких забавах большие доки и находят в них утончённое удовольствие.