Напротив на стуле, подогнув под себя лодыжки, устроилась Лэсси, одной рукой она придерживала маленькую фаянсовую кружечку, а другой возбуждённо жестикулировала, горячо с увлечением о чём — то рассказывая Люку. Оба выглядели весёлыми и довольными.
Стараясь не шуметь, шагнула в кухню.
— Ну как? — прервав подругу на полуслове, Люк обеспокоенно взглянул на меня.
— Всё хорошо. — поспешила успокоить его. — Процесс заживления идёт как надо. Через пару дней отправится на поиски приключений.
— Это вряд ли. Отец настроен решительно. Пора стреножить оболтуса, пока он окончательно не покалечил себя или кого — то другого. Как только раны затянутся, отправят навоз разгребать, да за курами ходить.
— Восстановительное лечение трудотерапией — действенное лекарство! Эрия, возьми на вооружение. — съехидничала подруга.
— Ну, а как твой смертельно раненный? Выздоровел? — с явным недовольством полюбопытствовал Люк.
— Какой смертельно раненный? — удивлённо пробормотала Лэсси, вопросительно уставившись на меня.
— Есть один такой. — огрызнулся Люк. — Наша Эрия вообразила себя благословенной спасительницей страждущих. Натолкнулась в лесу на подозрительного полумёртвого мужика и притащила к себе в дом. Выхаживала его в одиночку. Совершенно ни о чём не беспокоилась. И никого, заметь, даже друзей, не поставила о произошедшем в известность.
Глаза Лэсси удивлённо расширились. Она недоумённо переводила взгляд с Люка на меня и обратно.
— Не начинай. Я тебе объясняла, что некромант был полуживой, шла сильная гроза. — процедила я. Сцепив руки под грудью, я осталась стоять в проходе между кухней и коридором, заняв стратегически верную позицию на случай непредвиденного отступления.
Опять двадцать пять! Что он ко мне привязался с некромантом? Ещё и Лэсси втянул в эту историю. Выздоровеет и уедет по своим карательным делам. Раздувает из спички пожар…
— Гроза была четыре дня назад. — продолжил упрямо напирать кузнец. — За прошедшие три дня ты не обратилась ко мне ни разу.
— Эрия, Люк прав. — вмешалась в разговор подруга. — Это очень опрометчиво с твоей стороны… А если бы он, очнувшись, напал на тебя? Ты живёшь на окраине деревни совсем одна. Никто даже не услышал бы твоего крика.
— Он был слаб как новорождённый и два дня не приходил в себя, совершенно истощён магически. Даже я бы с ним справилась в случае нападения. Кроме того, после пробуждения он вёл себя адекватно — благодарил за спасение и ничего не требовал взамен.
— Эрия, — назидательно продолжил Люк, игнорируя мой возмущённый взгляд — я всегда считал тебя благоразумной девушкой, хотя и довольно упрямой…
— Что — то мы засиделись! — воскликнула Лэсси.
Наконец — то подруга вспомнила о пресловутой женской солидарности.
— Слушай, скоро уже полдень, ещё надо к вышивальщице зайти. Ты обещала сходить вместе! Может, пойдём? Время бежит, бежит! Не хочу, чтобы меня дома потеряли…
Отводящий манёвр Лэсси был очевиден, но скопившиеся обида и раздражение рвались наружу. Тоже мне подруга! Она вообще на чьей стороне?
— К вышивальщице? — недоумённо спросил Люк.
Охваченная эмоциями, я, не задумываясь, выпалила:
— Да. Наша Лэсси без пяти минут невеста. Через седмицу вскочит в понёву. Так что милости просим! Ждём сватов. — Опешив от неожиданности, Лэсси уставилась на меня, щёки залило ярким румянцем, а взгляд испуганно метнулся к кузнецу.
Меня же охватил стыд за торопливые и необдуманные слова. Мне как никому было хорошо известно, кого подруга видела в роли жениха ещё с десятилетнего возраста. Надо было мне брякнуть парню такое…
Пробежав по фигуре девушки придирчивым взглядом, Люк весело фыркнул, сложил руки за голову и расслабленно откинулся на спинку стула. К моим словам кузнец отнёсся несерьёзно, приняв их за шутку.
— Да, повезёт кому — то. — протянул Люк. — Ну что, Лэсси, допрыгалась? Кто этот счастливчик? Насколько я знаю, такие обряды проводят, когда уже имеется сговор с противоположной стороной.
— Что? — удивилась я и вопрошающе посмотрела на подругу.
Лэсси, прикусив нижнюю губу, тоскливо глядела в ответ.
— Подожди — ка! — Начала догадываться я. — Случайно, это не парень с рынка, от которого мы сегодня убегали? Его имя Тони, кажется? — Язык мой — враг мой. Подруга, только справившаяся с охватившим её смущением, гневно воззрилась на меня.
— Тони… Это не тощий Тони — младший сын мясника? — поинтересовался Люк, настороженно подавшись вперёд. Переглянувшись, мы обе утвердительно кивнули. Кузнец замер, едва сдерживая рвущийся наружу смех. Но глядя на застывшее выражение растерянности на моём лице и досады — у Лэсси, не выдержал и захохотал в голос.
Девушка выглядела ужасно. Равнодушие Люка на слова о возможном сватовстве, мой болтливый язык, неуместное веселье друга — окончательно добили её. Подскочив со стула, она угрожающе упёрла руки в бока и «бросилась» в наступление.
«Правильная тактика — залог успеха любой кампании.» — мысленно поддержала подругу.
— Что здесь смешного? По — твоему, я не могу понравиться мужчине? Я такая страшная?
— Почему же? Очень даже симпатичная, но характер… Ты неуправляемая. Упрямая и своенравная! Я не знаю никого в нашей деревне, кто способен обуздать тебя. Тони — тщедушный, слабохарактерный малец. Не понимаю, зачем он только сватается. Видимо, очень сильно ты ему приглянулась, подруга.
— Я не лошадь, чтобы меня обуздывать. И вообще, с чего ты решил, что я буду ужасной женой? Может он будет у меня спать на пуховой перине, каждый день есть жареное мясо и запивать зваром лира Матеуша? Много ты понимаешь в женщинах! Сам то уже два года тянешь с помолвкой. Неужели никто в Саянке недостоин твоего сиятельного внимания?
— А ты за меня не переживай. Придёт время и посватаюсь. — парировал Люк. — Всё! Повеселились, девочки, и будет. Вы собирались к вышивальщице? Вот и идите, не держу. Эрия, себе тоже понёву пригляди. — Весело подмигнул и поднялся с лавки. — Я к отцу в кузню. Удачи, Лэсси, с понёвой! Смотри не упусти свой шанс! Береги Тони! А с тобой, Эрия, мы ещё поговорим. Вечером, как освобожусь, зайду к тебе.
Люк накинул кожаный фартук поверх туники и вышел из дома через заднюю дверь. Мы с Лэсси остались на кухне вдвоём: раздражённые и всклокоченные наедине с невысказанными мыслями и друг с другом.
— Прости… — выдавила из себя, понуро опустив голову. — Лэсси, мне правда жаль. Я не подумала.
— Да брось. Не твоя вина, что я не интересую его ни как женщина, ни как невеста. Это не весточка для меня. Я давно не питаю иллюзий на его счёт.
Молча обняла подругу, в надежде немного унять боль от неразделенной любви. Конечно, я давно знала о чувствах Лэсси к Люку, которые она старательно прятала за напускной весёлостью и беспечностью. Но женское сердце не обманешь. Только Люк не замечал изменившегося со временем отношения подруги к себе, оставался глух и безразличен к ненавязчивым попыткам девушки проявить заботу и внимание. Со временем Лэсси отринула даже эти скромные усилия, с гордостью заняла почётное место верной подруги и единомышленницы.
— Пойдём. Я вспомнила: мне тоже надо заказать костюм для обряда слияния. — Взяла подругу под руку, уверенно потянув к выходу.
Попрощавшись с лирэссой Танэр, мы вышли на улицу и отправились в лавку вышивальщицы.
Швейная мастерская лирэссы Фридман находилась недалеко от торга в Кожевенном переулке за скорняжной мастерской. Двухэтажный рубленый дом с пристроем, окутанный ажурной резьбой словно тонким кружевом платье чаровницы, широким крыльцом выходил на мощеную мостовую. Фасад украшали большие окна с затейливыми наличниками и массивными двустворчатыми ставнями. Двускатную крышу и навес над крыльцом окаймляли резные подзоры со спускающимися с причелин полотенцами, по краям которых рукой мастера были вырезаны обережные знаки. Первый и второй этажи сруба разделял широкий промежуточный карниз с растительным узором.
Обережный рисунок оплетал входную группу, подпорные столпы козырька, балясины и перила лестницы. Напитанный магией хозяйки дома, он выполнял роль невидимого привратника. Днём свободно пропускал всех желающих. Ночью загорался охранным контуром, оберегая от посягательств посторонних.