Опустила взгляд.
Под озябшими подошвами по контуру ноги медленно растекалось белое свечение. Сделала ещё один шаг вперёд. След позади меня погас, проявившись на новом месте ярче прежнего.
Двинулась сквозь густой лес хрустальных колонн в сердце клубящегося тумана. Свечение под ступнями с каждым разом усиливалось. Через десять шагов почувствовала тепло. Тонкие святящиеся нити белого эфира заструились по телу от кончиков пальцев рук и ног, выписывая причудливые узоры, поднялись, ласково обхватили бёдра, талию, живот, грудь, оплели плечи, шею и лицо. Кожа, переливаясь, сверкала в ночи, отражаясь в зеркальной поверхности пола и колонн. От пальцев ног по льдистой глади во все стороны словно трещины по льду разбежались энергетические лучи, обвили колонны и расцвели пышными бутонами— капителями, выпуская столбы света во мрак ночи.
Туман сгущался. Ещё через десять шагов я не могла различить собственных пальцев рук. Магия не отвечала на зов. Чтобы не запнуться и не упасть, выставила ладони перед собой, пробираясь на ощупь к заветной цели.
Я потеряла счёт времени.
Не имею ни малейшего представления, сколько я блуждаю в густой молочной пелене. Час, пять минут, сутки? Кажется, что вечность. Похоже, я состарюсь быстрее, чем выберусь отсюда.
Вдруг кончики пальцев лизнуло холодом и в следующий миг я провалилась в кромешную тьму скальной пещеры. Встала, прикрыла глаза, которые не успели перестроиться от резкого перехода от света к тьме, и, не заметив острого каменистого выступа, зацепилась ногой и кубарем полетела вниз. Ударившись головой, потеряла сознание.
Очнулась на холодном влажном полу. Кожу ладоней, предплечий, коленок покрывали многочисленные порезы и ссадины. На затылке образовалась шишка. Правая скула припухла и покраснела.
«Будет синяк» — отметила про себя.
Длинный вышитый подол ритуального платья разорвался, оголяя ноги до середины бедра, покрылся серым налётом пыли и грязи.
Поднялась, как смогла отряхнулась. Прислушалась. Белый эфир не отзывался — исцелиться не получится. Тёмный источник также молчит.
Немного приведя себя в порядок и отдышавшись, осмотрелась.
В слабом отражённом свете подземной пещеры тускло мерцали слюдяные прожилки неизвестной мне горной породы. С каменного потолка бахромой угрожающе свисали острые копья сталактитов, а навстречу им тянули свои изуродованные артритом узловатые пальцы известковые наросты сталагмитов, соединяясь, они образовывали узкий слабоосвещённый лабиринт переходов, устремлённых в непроглядную тьму.
«Весьма приятная процедура» — молнией пронеслись в голове напутственные слова Главного жреца Ирбиса.
— Или у нас разные представления о приятном или мне в очередной раз «повезло»… — проворчала я, делая шаг в сторону единственно — возможного пути.
Думая о ритуале, я и представить не могла, что буду полуголой и босой ползать по мрачным подземным пещерам без возможности воспользоваться магией. В деревне обряд единения с источниками проходил куда скромнее. Без угрозы жизни и здоровью участника. Лежишь себе на ритуальном алтаре, медитируешь, пока маг — обрядник читает заклинания. А здесь не обряд, а непредсказуемая игра на выживание. Впрочем, выхода у меня всё равно нет. Чтобы не ждало впереди, назад уже не вернуться. Я обязана завершить начатое.
Продвигалась вперёд медленно, аккуратно выверяя каждый шаг. Острые мелкие соринки на холодном каменном полу пещеры больно вгрызались в нежную кожу подошв. Кровь из мелких порезов мгновенно впитывалась в скальную породу, не оставляя следов.
Плутая по узким извилистым коридорам, наконец вышла в открытое свободное пространство, архитектурно напоминающее пятиконечную звезду с длинными сужающимися лучами — тоннелями. Похоже, по одному из таких рукавов я и попала в эту небольшую сводчатую залу. В центре помещения, острым концом упираясь в пол, свисал каменный нарост. Выступающие на его поверхности жилы словно канаты оборачивались вокруг ствола от широкого основания до кончика, напоминая перевёрнутую кверху дном пирамиду. Гигантская сосулька мерцала красным светом и переливалась всполохами тёмного эфира. Хромая уже на обе ноги, подошла ближе. Встала на колени, давая отдых истерзанным ступням. Интуитивно приложила ладони на холодный камень и прикрыла глаза, прислушиваясь к себе.
Как говорил жрец? Отпустить? Хорошо. Легче лёгкого. Только бы не уснуть. От потерянного по пути объёма крови тело накрывала слабость, кружилась голова, подташнивало, пересохло во рту.
Глубоко вдохнула и протяжно выпустила воздух из груди, концентрируясь на внутреннем источнике, открыла магические потоки, освобождая путь.
Узкие чёрные эфирные змейки, ласкаясь и пощипывая кожу тысячами острых иголочек, потекли с камня по пальцам рук, предплечьям, шее, вниз по груди, талии, бёдрам, к ногам, обволакивая тело в мягкий дымчатый кокон, пока не накрыли всю меня с головой. Болезненные, одновременно приятные ощущения затопили все органы чувств. Сила тёмного источника щедро вливалась в меня, расправляла, укрепляла внутренние каналы, наполняя мощью и бурлящей энергией. Почувствовала себя частью огромного улья с полчищами пчёл внутри, которые, переставляя щетинистыми лапками, ползали по коже, забираясь под одежду, зарываясь в волосы на голове.
Гул копошащегося вокруг меня пчелиного роя нарастал. Постепенно в окружающем однородном шуме всплесками проступал шелест сотен призрачных голосов. Тихо, на грани слышимости. Погружённая в водоворот ощущений, я не сразу сумела различить слова.
«Отпусти— и— и».
«Отомсти— и— и».
«Прости— и— и».
«Накажи— и— и».
Шептали голоса надо мной. Дикими птицами они кружили вокруг, то спускаясь близко — близко к самому уху, то удаляясь так, что я едва различала их голоса. Они сталкивались, спорили, перебивали друг друга. Каждый стремился быть услышанным.
Наконец путы, удерживающие меня, ослабли, я обессиленная распласталась на холодном полу, жадно ловя ртом прохладный воздух пещеры. Голоса по — прежнему продолжали свой монотонный спор. Звук то нарастал, проникая мне в голову, то ослабевал, давая передышку.
«Завершии— и— и».
«Освободи— и— и».
«Раздави— и— и».
«Верни— и— и».
Отлежавшись, распахнула глаза, осмотрелась.
Кожу от груди до пят, подозреваю, что лицо в том числе, покрывала тонкая красно — чёрная сетка вен. Из — под ногтей рваными струйками выплёскивались излишки тёмного эфира. Порезы и ссадины затянулись тонкой корочкой, но не исчезли. Малейшее движение и кровь вновь выступит наружу. Магия тёмного источника не обладает исцеляющими свойствами.
Перевела взгляд на перевёрнутую пирамиду, которая по — прежнему поблёскивала кроваво — красными вперемежку с обсидиановыми всполохами, а туманные ленты эфира клубились в сводчатых впадинах потолка.
Кряхтя и постанывая, я с трудом поднялась на ноги. Острая боль от порезанных подошв молнией пронзила всё тело. Скривилась, не сдержав мучительного стона.
— Проклятье! Ничего себе обряд единения… Впечатляет до потери сознания. — зло прошептала сквозь стиснутые зубы. — Интересно — это конец или ещё сюрпризы будут?
И куда теперь?
Пять лучей — пять дорог. Исключаем ту, по которой пришла, остаётся четыре.
«Убе— е— ей, убе— е— ей».
«Отомсти— и— и».
«Найди— и— и»
«Верни— и— и»
Продолжали настойчиво вколачиваться в голову скрипучие голоса вокруг.
Их безумие захлёстывало, волнами накатывало на затуманенное болью сознание.
Вдруг позади что — то хрустнуло.
Обернулась. У входа в один из тоннелей стояла фигура высокого, широкоплечего мужчины в чёрном длиннополом плаще с металлическими заклёпками в виде шипов по плечам, локтям и груди, в кожаных штанах и высоких ботинках на толстой подошве. Возле ног плотным туманом стелились сгустки тёмного эфира. Лицо человека скрывала тьма. На безымянном пальце левой руки поблёскивал знакомый крупный серебряный перстень.