– Да. Я составил для вас список.
– Вы тщательно все проверили?
– Проверил несколько раз – работенка была не из легких. Здесь восемнадцать имен.
Миссис ДРЕЙК (хозяйка дома)
Миссис БАТЛЕР
Миссис ОЛИВЕР
Мисс УИТТАКЕР (школьная учительница)
Преподобный Чарльз КОТТРЕЛЛ (викарий)
Саймон ЛЭМПТОН (его заместитель)
Мисс ЛИ (медсестра доктора Фергюсона)
Энн РЕЙНОЛЬДС
Джойс РЕЙНОЛЬДС
Леопольд РЕЙНОЛЬДС
Николас РЭНСОМ
Десмонд ХОЛЛАНД
Беатрис АРДЛИ
Кэти ГРАНТ
Дайана БРЕНТ
Миссис ГАРЛТОН (домашняя прислуга)
Миссис МИНДЕН (уборщица)
Миссис ГУДБОДИ (приходящая уборщица)
– Вы уверены, что это все?
– Нет, – ответил Спенс, – не уверен. Никто не может быть уверенным. Разные люди приносили всякие вещи – цветные лампочки, зеркала, тарелки, пластмассовое ведро, – обменивались несколькими словами и уходили, не оставаясь участвовать в подготовке. Кого-то из них могли не заметить или не запомнить в числе присутствующих. Но даже если такой человек просто принес ведро в холл, он мог услышать, что Джойс говорила в гостиной. Она ведь громко доказывала свою правоту. Мы не можем ограничиваться этим списком, но пока у нас нет другого выхода. Взгляните сюда – я добавил к именам краткие описания.
– Благодарю вас. Еще один вопрос. Должно быть, вы расспрашивали некоторых из этих людей – например, тех, которые присутствовали и на самой вечеринке. Хоть кто-нибудь из них упоминал, что Джойс говорила, будто она видела убийство?
– Не думаю. В протоколах это не отмечено. Впервые я услышал об этом от вас.
– Интересно, – промолвил Пуаро. – Можно даже сказать, замечательно.
– Очевидно, никто не принял это всерьез, – предположил Спенс.
Пуаро задумчиво кивнул:
– А теперь я должен отправляться на встречу с доктором Фергюсоном в его приемной. – Он сложил вдвое список Спенса и сунул его в карман.
ГЛАВА 9
Доктор Фергюсон был шотландцем лет шестидесяти с грубоватыми манерами и парой проницательных глаз под щетинистыми бровями.
– Ну, в чем дело? – осведомился он, окинув Пуаро взглядом с головы до ног. – Садитесь. Только следите за ножкой стула – на ней разболталось колесико.
– Возможно, я должен объяснить... – начал Пуаро.
– Вам незачем объяснять, – прервал доктор Фергюсон. – В таком месте, как это, все знают обо всем. Эта писательница притащила вас сюда в качестве величайшего детектива всех времен, чтобы утереть нос полиции, верно?
– Отчасти, – согласился Пуаро. – Я приехал навестить старого друга, отставного старшего инспектора Спенса, который живет здесь со своей сестрой.
– Спенс? Хм! Хороший, честный полицейский офицер старой школы. Ни взяток, ни насилия, но при этом умен и цепок, как бульдог.
– Абсолютно правильная оценка.
– Так что вы сказали ему и что он сказал вам?
– Он и инспектор Реглан были со мной чрезвычайно любезны. Я надеюсь на такое же содействие и от вас.
– Тут не на что надеяться, – отрезал Фергюсон. – Я ничего не знаю о происшедшем. Во время вечеринки девочку окунули головой в ведро с водой, и она захлебнулась. Скверная история, но в наши дни убийство ребенка, к сожалению, не редкость. За последние десять лет меня слишком часто вызывали обследовать убитых детей. Из-за того что в лечебницах не хватает мест, слишком много людей, которым следует находиться под надзором психиатров, бродят на свободе. Они выглядят такими же, как все, нормально со всеми общаются, а тем временем подыскивают жертву и в итоге находят. Правда, обычно они не проделывают это на вечеринках – слишком рискованно, но новизна привлекает даже маньяка.
– У вас есть какое-нибудь предположение, кто мог ее убить?
– Вы в самом деле думаете, что я в состоянии ответить на этот вопрос? Сначала мне бы потребовались доказательства – я должен был бы во всем убедиться.
– Вы могли догадаться, – заметил Пуаро.
– Догадаться может каждый. Когда меня вызывают к больному ребенку, мне приходится догадываться, корь у него или аллергия на крабов, а может быть, на перья в подушке. Я должен выяснить, что он ел и пил, на чем спал, с какими детьми контактировал, ездил ли в автобусе с детьми миссис Смит или миссис Робинсон, которые заболели корью, и еще некоторые вещи. Тогда я выбираю один из различных вариантов, который и именуется диагнозом. В спешке это не делается – нужна уверенность.