– Eh bien, – вздохнул Пуаро. – Рассказывайте. Джойс сказала это на вечеринке?
– Нет, раньше в тот же день – когда мы готовились. Когда они говорили о моих книгах об убийствах, Джойс заявила: «Я однажды видела убийство», а ее мать или кто-то еще сказал: «Не говори глупости, Джойс», и другая девочка добавила: «Ты все это выдумала». Джойс настаивала: «Говорю вам, я видела, как кто-то совершил убийство», но никто ей не поверил. Все только смеялись, а она очень рассердилась.
– Ну а вы ей поверили?
– Конечно нет.
– Понятно, – протянул Пуаро.
Какое-то время он молчал, барабаня пальцами по столу, потом спросил:
– Она не называла никаких имен или подробностей?
– Нет. Она только настаивала на своем и злилась, потому что другие дети потешались над ней, хотя матери и остальные взрослые, наверное, были недовольны. Но девочки и мальчики только подзуживали ее: «Продолжай, Джойс! Когда это было? Почему ты никогда нам об этом не рассказывала?» А Джойс ответила: «Я все забыла – это произошло так давно».
– Ага! И она сказала, насколько давно?
– Сказала, что несколько лет назад. «Почему же ты не пошла в полицию?» – спросила тогда одна из девочек, кажется, Энн или Беатрис. Она выглядела более взрослой.
– Ну и что же ответила Джойс?
– «Потому что тогда я не знала, что это убийство. Только потом я внезапно это поняла».
– Весьма интересное замечание, – сказал Пуаро, выпрямляясь на стуле.
– По-моему, она слегка запуталась. Пыталась объяснить и злилась, потому что все ее поддразнивали.
– Значит, никто ей не поверил, и вы в том числе. Но когда вы обнаружили ее мертвой, то почувствовали, что она, возможно, говорила правду?
– Да, именно так. Я не знала, что мне делать, а потом подумала о вас.
Пуаро поклонился, выражая признательность.
– Я должен задать вам серьезный вопрос, – заговорил он после паузы, – так что хорошенько подумайте, прежде чем ответить. Вы считаете, что эта девочка действительно видела убийство или что она всего лишь верит, будто видела его?
– Считаю, что действительно видела, – ответила миссис Оливер. – Правда, сначала я думала, что она смутно припоминает то, что видела давно, и превратила это в важное и волнующее событие. Джойс горячо настаивала: «Говорю вам, я это видела!»
– И поэтому...
– И поэтому я пришла к вам, – сказала миссис Оливер. – Ведь ее гибель имеет смысл только в том случае, если она действительно оказалась свидетелем убийства.
– Это означает, что на вечеринке присутствовал тот, кто совершил это убийство, и что этот человек, очевидно, был там и раньше в тот же день и слышал, что говорила Джойс.
– Надеюсь, вы не думаете, что у меня просто разыгралось воображение? – осведомилась миссис Оливер.
– Девочка была убита, – отозвался Пуаро. – Убита тем, кому хватило сил держать ее голову в ведре с водой. Отвратительное преступление, которое совершили, так сказать, не теряя времени. Кто-то почувствовал угрозу и нанес удар так быстро, насколько было возможно.
– Джойс не могла знать, кто совершил убийство, которое она видела, – заметила миссис Оливер. – Она бы этого не сказала, если бы знала, что убийца находится в комнате.
– Пожалуй, вы правы, – согласился Пуаро. – Она видела убийство, но не лицо убийцы.
– Я не вполне понимаю, что вы имеете в виду.
– Возможно, там находился кто-то, знавший, кто совершил это преступление, и близко связанный с убийцей. Этот человек полагал, будто только ему известно, что совершила его жена, мать, дочь или сын. Либо, если это была женщина, что совершил ее муж, мать, дочь или сын. Но Джойс заговорила...
– И поэтому...
– И поэтому она должна была умереть.
– Ну и что вы намерены делать?
– Я только что вспомнил, – ответил Эркюль Пуаро, – почему мне знакомо название Вудли-Коммон.
ГЛАВА 5
Эркюль Пуаро смотрел на калитку, служившую входом в «Пайн-Крест». Это был симпатичный, вполне современный маленький дом. Пуаро слегка запыхался – аккуратный домик соответствовал своему названию. Он находился на вершине холма, где росло несколько редких сосен. Высокий пожилой мужчина катил по дорожке аккуратного садика большую оцинкованную поливалку на колесиках.
Волосы старшего инспектора Спенса, ранее седеющие только на висках, теперь поседели целиком. С возрастом он не похудел. Остановившись, старший инспектор посмотрел на калитку, у которой неподвижно стоял Эркюль Пуаро.