Пуаро сочувственно улыбнулся.
– Утверждает ли кто-нибудь, что видел Ашера?
– Нет. И это еще одно свидетельство в его пользу. Я только что говорил начальнику, что, по-моему, этим делом должен заняться Скотленд-Ярд. Убийство совершено не местным жителем.
– Вполне с вами согласен, – убежденно проговорил Пуаро.
– Знаете, мосье Пуаро, – продолжал инспектор, – это скверное дело. Мне оно очень не нравится.
До отъезда в Лондон мы имели еще две беседы.
Первая из них была с мистером Джеймсом Партриджем, который, насколько это было известно, последним видел миссис Ашер живой. Он заходил к ней за сигаретами в пять тридцать.
Мистер Партридж был банковским служащим. Маленького роста, худощавый, в пенсне, он казался очень сухим и был необычайно точен во всех своих утверждениях. Он жил в маленьком домике, таком же аккуратном и чистеньком, как он сам.
– Мистер... э... Пуаро, – проговорил он, взглянув на визитную карточку, которую ему протянул мой друг. – От инспектора Глена? Чем могу быть полезен, мистер Пуаро?
– Насколько мне известно, мистер Партридж, вы были последним, кто видел миссис Ашер живой?
Мистер Партридж сложил вместе кончики пальцев и посмотрел на Пуаро так, точно перед ним был сомнительный чек.
– Это вопрос весьма спорный, мистер Пуаро, – сказал он. – Многие могли заходить в лавку миссис Ашер и после меня.
– Если бы это было так, они пришли бы в полицию и заявили.
Мистер Партридж кашлянул.
– У некоторых людей, мистер Пуаро, нет чувства общественного долга.
Он смотрел на нас сквозь стекла пенсне круглыми, как у совы, глазами.
– Удивительно верное замечание, – пробормотал Пуаро. – Насколько я понимаю, вы пришли в полицию добровольно?
– Разумеется. Как только я услышал о возмутительном преступлении, я понял, что мои показания могут быть полезны и немедленно отправился в участок.
– Вы поступили очень благородно! – торжественно заявил Пуаро. – Не будете ли вы так любезны и не повторите ли свой рассказ?
– Охотно. Я возвращался домой со службы и ровно в пять тридцать...
– Извините, почему вы так точно знали время?
Мистер Партридж был явно недоволен тем, что его перебили.
– Часы на колокольне пробили половину. Я посмотрел на свои часы и увидел, что они на минуту отстали. Как раз в это время я и вошел в лавку.
– Вы часто заходили туда раньше?
– Довольно часто. Я проходил мимо, возвращаясь домой. Раза два в неделю я имею обыкновение покупать две унции слабого табака.
– Вы были знакомы с миссис Ашер? Знали какие-нибудь обстоятельства ее личной жизни?
– Ровно никаких. Я никогда не говорил с ней ни о чем, кроме покупок, не считая случайных замечаний о погоде.
– Известно ли вам, что у нее муж пьяница, который постоянно угрожал лишить ее жизни?
– Нет, мне о ней ничего не известно.
– Все-таки вы хорошо знали ее в лицо. Не поразило ли вас вчера что-нибудь необычное в ее внешности? Не казалась ли она озабоченной или встревоженной?
Мистер Партридж задумался.
– Насколько я могу судить, она была точно такой же, как всегда.
Пуаро встал.
– Благодарю вас, мистер Партридж, за то, что вы ответили на мои вопросы. Кстати, нет ли у вас справочника «Эй-Би-Си»? Я хотел бы посмотреть, когда идет ближайший поезд на Лондон.
– Он на полке, за вашей спиной, – ответил мистер Партридж.
Кроме «Эй-Би-Си», на полке оказался справочник Брэдшоу, биржевой ежегодник и местный справочник.
Пуаро взял «Эй-Би-Си», сделал вид, что ищет нужный поезд, поблагодарил мистера Партриджа и откланялся.
Наш следующий визит был к мистеру Альберту Ридделлу, который оказался человеком совсем иного склада. Он был железнодорожным рабочим. Наш разговор шел под аккомпанемент звона посуды, которую мыла явно раздраженная супруга мистера Ридделла, и рычания пса мистера Ридделла. Сам же мистер Ридделл разговаривал с нескрываемой враждебностью.
Это был неуклюжий великан с широким лицом и маленькими подозрительными глазками. Когда мы пришли, он угощался пирогом с мясом, запивая его необыкновенно крепким чаем. С чашкой в руке, мистер Ридделл сердито уставился на нас.
– Я сказал все, что знал, – прорычал он. – Чего вам от меня надо? Все выложил этой поганой полиции, а теперь начинай сначала, болтай с какими-то погаными иностранцами.
Пуаро метнул на меня лукавый взгляд и сказал: