Мы приехали около восьми часов утра. На станции нас встретил офицер местной полиции, и он немедленно ввел нас в курс дела.
Мы узнали, что сэр Кармайкл Кларк имел обыкновение каждый вечер после обеда уходить на прогулку. Накануне, когда ему в начале двенадцатого позвонили из полиции, оказалось, что он еще не вернулся. Так как он всегда прогуливался по определенному маршруту, понадобилось немного времени, чтобы найти его тело. Смерть последовала от удара каким-то твердым предметом по затылку. На трупе лежал раскрытый справочник «Эй-Би-Си».
Мы прибыли в Комбсайд (так называлась усадьба) в восемь часов. Дверь открыл старый дворецкий. Его дрожащие пальцы и расстроенное лицо показывали, как его взволновала происшедшая трагедия.
– Доброе утро, Деверил, – сказал полицейский офицер.
– Доброе утро, мистер Веллс.
– Эти джентльмены прибыли из Лондона, Деверил.
– Попрошу вас сюда, джентльмены. – Дворецкий провел нас в столовую, где был накрыт стол для завтрака. – Я позову мистера Франклина.
Через несколько минут в комнату вошел высокий загорелый блондин. Это был Франклин Кларк, единственный брат убитого. У него были решительные, уверенные манеры человека, привыкшего встречаться со всякими неожиданностями.
– Здравствуйте, джентльмены, – сказал он.
Инспектор Веллс представил нас:
– Инспектор Кроум из Скотленд-Ярда, мосье Пуаро и э... капитан Гейтер.
– Гастингс, – сухо поправил я.
Франклин Кларк пожал всем нам руки, пристально вглядываясь в каждого из нас.
– Разрешите предложить вам позавтракать, – сказал он, – во время еды можно будет все обсудить.
Никто не отказался от этого предложения, и вскоре мы отдали должное превосходной яичнице с ветчиной и кофе.
– Итак, перейдем к делу, – произнес Франклин Кларк. – Вчера инспектор Веллс изложил мне основные факты. Признаюсь, это самая странная история, какую я когда-либо слышал. Скажите, инспектор Кроум, неужели я должен поверить, что мой бедный брат оказался жертвой маньяка, совершившего уже третье убийство, причем каждый раз возле трупа находили железнодорожный справочник «Эй-Би-Си»?
– Дело обстоит именно так, мистер Кларк.
– Но что это значит? Какую выгоду кто-либо может извлечь из таких злодеяний, даже при самом извращенном воображении?
Пуаро одобрительно кивнул головой.
– Вы берете быка за рога, мистер Кларк, – сказал он.
– На данной стадии расследования, – ответил Кроум, – этим должен заниматься психиатр. Смею вас уверить, что я обладаю значительным опытом в расследовании маниакальных убийств, и мотивы таких преступлений обычно совершенно нелепы. Тут может играть роль желание выдвинуться, поразить общественное мнение, словом, из ничтожества стать чем-то.
– Неужели это правда, мосье Пуаро?
Кларк, очевидно, не совсем поверил инспектору и обратился к более пожилому человеку, и это явно не понравилось Кроуму, который сердито нахмурился.
– Чистейшая правда, – ответил мой друг.
– Как бы то ни было, такому человеку не удастся долго скрываться от преследования, – задумчиво проговорил Кларк.
– Vous croyez?[36] Но ведь они хитры, ces gens-là![37] Нельзя забывать, что такой маньяк обычно кажется неприметной личностью. Он принадлежит к тем людям, мимо которых мы проходим, не замечая их, а иногда даже смеемся над ними.
– Разрешите мне выяснить некоторые обстоятельства, мистер Кларк? – вмешался Кроум.
– Разумеется.
– Я полагаю, что вчера ваш брат был совершенно здоров и в своем обычном настроении? Он не получал никаких неожиданных писем? Ничто не тревожило его?
– Он был таким, как всегда.
– Значит, его ничто не огорчало, не беспокоило?
– Простите, инспектор, этого я не говорил. Мой брат постоянно был огорчен и обеспокоен. Это было его нормальное состояние.
– Почему?
– Вы, вероятно, не знаете, что его жена, леди Кларк, очень больна. Говоря между нами, у нее не поддающийся лечению рак, и она долго не протянет. Ее болезнь страшно угнетала моего брата. Сам я только недавно приехал с Востока и был поражен тем, как изменился брат!
Пуаро решил вставить вопрос.
– Мистер Кларк, – сказал он. – Допустим, что вашего брата нашли бы где-нибудь у подножия скалы убитым выстрелом из револьвера или что револьвер оказался бы около его трупа. Что бы вы прежде всего подумали?
– Откровенно говоря, я подумал бы, что это самоубийство.