— И какой только умник распорядился об этом? — спросил Мейсон.
Полицейский помедлил мгновение, перекинул сигару из одного угла рта в другой, внимательно рассмотрел ее кончик, убедившись, что она горит равномерно, и только после этого ответил:
— Сержант Холкомб.
— Видите ли, — сказал Мейсон, — мое время очень дорого стоит. К тому же мой автомобиль остался там стоять с работающим мотором и включенными фарами.
— Да нет, не остался.
— Что вы имеете в виду?
— Да он у нас внизу стоит. Вы только не говорите никому, что узнали это от меня. Об автомобиле вы можете больше не беспокоиться.
— Отлично, — сказал Мейсон, — значит, я смогу поехать на нем домой.
Полицейский ухмыльнулся.
— Боже милосердный! — воскликнул Мейсон. — Не хотите же вы сказать, что они собираются и машину конфисковать в качестве вещественного доказательства.
— Ребята как раз ее обшаривают, — ответил полицейский. — Может, они успеют управиться к тому времени, как вас отсюда выпустят. А может быть, и не успеют.
Мейсон сердито заметил:
— Вот мне награда за то, что велел своей секретарше вызвать полицию.
— Нет, — ответил полицейский, — это вам награда за то, что вы находите слишком много трупов. Больно уж вы шустрый парень. Сержант, видимо, думает, что было бы лучше, если бы вы сидели в своем офисе, а клиенты сами к вам приходили. А то вы вечно оказываетесь где-нибудь на самой линии огня — похоже, у вас просто дар оказываться на месте происшествия как раз в тот момент, когда кого-нибудь кокнут. Да, — задумчиво продолжал полицейский, — если речь идет о борьбе за кубок, то я, знаете ли, предпочитаю команды, которые действуют по старинке. Это энергичные ребята, действующие заодно, — вот что приводит команду к успеху. Хорошо еще, что есть такие команды. А некоторые всю игру действуют вразнобой. Вот взять, к примеру, команду, которая играет в бейсбол так себе — на среднем уровне. И вот вдруг совершенно неожиданно кто-то зажигает игру, и ты только видишь, что вся команда словно с ума сходит, вышибает питчеров[1], расшвыривает мячи по всей площадке. Они выигрывают кучу пробежек и только после этого успокаиваются. Они могут теперь себе это позволить. Они уже выиграли игру.
— Да, пробежки — это в бейсболе главное, — утомленно согласился Мейсон.
— Ну вот, и я то же самое говорю. Ну, а взять вот, к примеру, «Джайантс». С тех пор как к ним пришел Дюроше, команда действует как одно целое. Вы только представьте себе — что бы они ни делали, они работают сплоченно, как один человек. Они играют с машинной точностью и ждут, пока противник где-нибудь не допустит промашку, и тогда уж они все разом бросаются в прорыв, и нет им равных. Они…
Дверь распахнулась.
Высокий, хорошо одетый мужчина стоял на пороге и приветливо улыбался Мейсону.
Мейсон вскочил со своего стула:
— Ну, вот и лейтенант Трэгг собственной персоной. Вот это действительно приятный сюрприз. А то я боялся, что придется иметь дело с коровьей тупостью сержанта Холкомба.
Лейтенант Трэгг пожал ему руку.
— Не стоит так пренебрежительно отзываться о полицейском, беседуя с его коллегой, Мейсон, — сказал он. — Сержант Холкомб сейчас занят — он беседует… с остальными.
— Я надеюсь, он не обрушит всю свою деликатность и такт на Деллу Стрит, — сказал Мейсон.
Лейтенант Трэгг прошел к столу и сел.
— Ну хорошо, Мейсон, — сказал он, — так что же все-таки случилось?
Открылась дверь. Вошел мужчина в штатском с блокнотом для стенографии в руках, уселся за стол, раскрыл блокнот, извлек из кармана авторучку, отвинтил колпачок, поерзал на стуле, словно пытаясь найти единственно верное положение для своих локтей, затем кивнул лейтенанту Трэггу.
— Давайте-ка лучше начнем с самого начала, — сказал лейтенант Трэгг Мейсону.
— В самом начале, — стал рассказывать Мейсон, — Делла Стрит и я сидели в офисе. Коммутатор звонил не переставая. Это раздражает. Вообще-то мы ночью на звонки не отвечаем, да обычно никто и не звонит. В общем, мы в конце концов сняли трубку. Кто-то попросил нас приехать в особняк Бенджамина Эддикса.
— Кто-то? — переспросил лейтенант Трэгг.
— Ну да.
— И кто же был этот «кто-то»?
— Я лично голос не узнал, — сказал Мейсон, — во всяком случае, я не настолько уверен, чтобы присягнуть.
— Ну, по крайней мере, какое-то определенное мнение у вас сложилось, не так ли?
— А я думал, что вам нужны свидетельские показания.
— Вы решили ставить нам палки в колеса, Мейсон?
— Нет, всего лишь соблюдать осторожность.
— Хорошо, тогда я спрошу вас прямо. Звонила миссис Кемптон?
— Я не уверен.
— Звонивший представился как миссис Кемптон?
— Ничего не могу вам сказать.
— То есть что это значит — не можете сказать? Вы не знаете, что вам было сказано по телефону?
— Знаю, но у меня еще не было возможности переговорить с моей клиенткой.
— И давно она ваша клиентка?
— Ну вот опять, — сказал Мейсон, — вы касаетесь проблем, которые я хотел бы обсудить с моей клиенткой до того, как буду давать показания полиции. Если вы предоставите мне возможность поговорить пять или десять минут с ней наедине, то я могу сэкономить нам обоим кучу времени.
— Вы, может быть, удивитесь, но мы предоставим вам такую возможность, — небрежно произнес Трэгг, словно уступая в чем-то малозначительном. — Итак, вы поехали к особняку Эддикса. Что вы обнаружили, приехав туда, Мейсон?