6
Вокруг него был океан. Он чувствовал его, даже лёжа на кровати у иллюминатора, выходящего в сторону аномалии. Корабль был огромен, океан спокоен, и всё же Ганзориг ощущал его как вечное непредсказуемое чудо, много лет назад раз и навсегда поселившееся в его сердце. Не открывая глаз, он мысленно потянулся к нему и ощутил его запах, движения, его игру и жизнь, его тайны, что скрывались в чёрной глубине. Однако разбудила адмирала не любимая стихия, а витавшие в комнате вкусные ароматы. Ганзориг приоткрыл глаза и увидел, что на столе дожидается завтрак — несколько закрытых колпаками блюд, коричневый глиняный чайник с коротким носиком и небольшая, уже наполненная чашка.
Поднявшись, он неторопливо привёл себя в порядок, предвкушая удовольствие от натуральной еды — не чета всей той синтетике, которой ему пришлось питаться, живя в одиночестве после смерти жены, — и в превосходном настроении сел за стол.
Когда он наслаждался чаем, в дверь негромко стукнули.
— Адмирал, это Фостер. Можно войти?
Ганзориг кивнул. Дверной замок щёлкнул, и Фостер вошёл в каюту, быстро закрыв за собой дверь. Ганзориг отметил его взволнованный вид.
— Все ждут вас, — сообщил Фостер. — Братья ввели группу в курс дела… в общих чертах… а теперь хотят вам кое-что показать, — он кивнул в сторону иллюминатора.
— Мистер Фостер, — адмирал поставил чашку на стол. — Есть какие-то сложности?
Фостер вздохнул.
— Да как вам сказать… У нас была идея, которая представлялась хорошей, но сейчас мне кажется, что она полностью провалилась.
— Какая идея? — Ганзориг сделал очередной глоток, не намереваясь никуда спешить, тем более к братьям Морган. Варавва Фостер отошёл от двери и сел на стул.
— Команда «Эрлика» состояла из военных и учёных, — сказал он. — Из лучших специалистов в своих областях. Но их знания и опыт, технологии, которыми они располагали, не помогли «Эрлику» оттуда выбраться. Сперва мы хотели послать в аномалию боевых магов, но потом передумали. Дело даже не в том, что аномалия закрыта от магического проникновения, и мы не знаем, есть ли там сила… «Эрлику» его военные маги ничем не помогли. И мы решили сделать нечто обратное.
Он замолчал.
— Послать туда юных фей с конкурса красоты? — спросил Ганзориг. Фостер скривился.
— Почти. Да. Юных фей.
Адмирал удивлённо приподнял брови.
— Братья говорили, что выбор у нас невелик. Пусть в команде будут военные — немного, чтобы не узурпировали власть. Пусть будут учёные. Но раз эта аномалия, так сказать, аномальна, колдуны, которые туда отправятся, должны быть несколько необычны даже для колдунов.
— Они случайно не себя имели в виду? — осведомился Ганзориг. К его удивлению, Фостер кивнул.
— Себя в первую очередь. Они-то туда рвутся с самого начала.
— Хорошо. И кого же вы нашли?
— Мы много кого нашли — два десятка человек с очень интересными способностями, — но в конечном итоге осталось всего четверо. Братья говорят, что это не силовая операция, а поход интеллекта.
— Ну, тогда им никто не нужен, — хмыкнул Ганзориг. — Пускай отправляются вдвоём.
Фостер выглядел подавленным, и Ганзориг решил больше над ним не подтрунивать.
— Варавва, расскажите мне о группе. Должен же я знать, кому читать лекции о Соседях. Какой уровень знаний они воспринимают?
— Боюсь, что у них очень разный уровень, — осторожно сказал Фостер. — Они вообще не легионеры. У большинства из них нет никакой специальной подготовки.
— Вы надеетесь меня поразить? Если у этих магов необычные способности, то именно они понадобятся братьям в аномалии, а совсем не принадлежность к Легиону. Вкратце, Варавва, что они умеют?
— У нас есть человек, который понимает все языки и иные способы коммуникации, доступные ему физически. У нас есть женщина, способная работать с пространством. — Ганзориг приподнял брови. — Есть девушка, читающая вероятности до трёхзначных величин…
Брови Ганзорига взлетели ещё выше.
— И есть пхуг, ископаемый вампир, — закончил Фостер. — Точнее, его сознание, которое делит одно тело с человеком.
Возникла долгая пауза.
— Погодите-погодите, — медленно проговорил адмирал. — Что-то я об этом слышал… о вампире, о ребёнке, какая-то запутанная история, касавшаяся одного из наших коллег…
— Так и есть, — энергично кивнул Фостер. — Это Кан, сын полковника Ди. Братья записали его вторым… точнее третьим, после себя.
Ганзориг вспомнил жутковатую историю о мальчике, которого отдали на воспитание пхугу, обитателю глубин земли и воды. Ганзориг видел морских вампиров и даже общался с некоторыми из тех, кто жил в местах частого появления Соседей, но эти существа были не слишком разговорчивы и неохотно делились информацией. Умные, отважные твари, пхуги не имели в океане естественных врагов, однако образ их мышления казался Ганзоригу слишком нечеловеческим, чтобы устанавливать с ними прочные связи, а тем более доверять.
Сперва он не поверил слухам о ребёнке. Он не знал полковника Ди лично, но слышал о его высоком профессионализме, а также о том, что он женат на лисице-оборотне. Ганзориг был потрясён, услышав, что полковник отдал своего маленького сына в обучение подземному хищнику. Он упорно не верил в это до тех пор, пока новость не рассказали ему люди, никогда не разносившие сплетен. Только тогда он понял, что всё — правда.
С тех пор Ганзориг больше не слышал о сыне полковника Ди, но было бы наивно думать, что о нём забыл Легион.
— Значит, к мальчику прицепился пхуг, и он нужен братьям, — подытожил Ганзориг.
— Не спрашивайте меня, зачем, — вздохнул Фостер. — Это был не мой кандидат. Я предложил других.
Через десять минут они входили в зал, где вчера вечером адмирал разговаривал с братьями Морган. Ганзориг не был так оптимистичен, каким хотел казаться, но на второй и на третий взгляд идея братьев представлялась ему не такой уж абсурдной.
Сегодня за столами было пусто, хотя компьютеры работали, и по их экранам бежали узкие колонки чисел. Фостер остановился у последнего стола — братья Морган сидели в своём кресле, словно провели здесь всю ночь.
Ганзориг быстро осмотрел собравшихся. Братья старались выглядеть невозмутимыми, но были явно довольны. Фостер взял на себя роль распорядителя и познакомил адмирала с четырьмя колдунами, на которых братья возлагали свои надежды.
Женщина, умевшая работать с пространством, оказалась древней старухой с длинными белыми волосами и в свободном, расшитом узорами халате.
— Зови меня Саар, — прокаркала она на одном из диалектов монгольского, насмешливо глядя на Ганзорига. Тот решил, что она из Сибирской республики.
Совсем юная девушка, испуганно державшая старуху под локоть и, по словам Фостера, умевшая читать вероятности до трёхзначных величин, была слепа, что Ганзорига совсем не удивило. Её звали Тома, и она прибыла сюда вместе с Саар.
Вальтер, знаток всех языков, Ганзоригу не понравился — бородатый молодой человек с длинными растрёпанными волосами и в камуфляже без нашивок казался слишком легкомысленным и ненадёжным. Кан Ди, сидевший за ближайшим столом, выглядел не менее экстравагантно, чем Джулиус, но о нём Ганзориг не стал составлять мнения — если пхуг делит с ним одно тело, доверять внешнему виду было бы неразумно и даже опасно.
— Как продвигается анализ съёмок? — спросил он Франца. Тот слегка улыбнулся.
— Будет готов к шести. Помните, мы вчера обещали вам что-то показать?
— Помню, — ответил Ганзориг. — И надеюсь это увидеть.
— Возможно, вам всем имеет смысл туда съездить, — сказал Франц.
Старуха вдруг начала тихо смеяться. Девушка крепче вцепилась в её руку. Франц невозмутимо продолжал:
— К тому же, у вас могут возникнуть какие-нибудь вопросы… или даже идеи.
Его брат насторожённо смотрел на смеющуюся Саар. Фостер начал: