Она едва слышно выдохнула и вновь стихла, ожидая продолжения, но ему больше нечего было сказать.
— Прости, — прошептала она.
— Ничего, — ответил он. — Ты не знала. Но больше так не говори.
Братья не отказались от мысли составить карту вероятностей. Они начертили свою собственную схему, опираясь на три исхода и двадцать ведущих к ним ветвей. Это был несовершенный, гипотетический план, но всё же лучше, чем ничего. Вслед за Каном они пришли к выводу, что три исхода — это гибель, возвращение на Землю и продолжение работы внутри аномалии. Братья предпочли бы третий вариант. Сейчас, по их мнению, они не были в точке расхождения. Хотя им предстоял не самый приятный разговор, он ничего не мог изменить.
— Это команда «Эрлика», пятьдесят шесть человек, — сказал Франц, протягивая Кану микрокарту. Тот взял её и положил в карман брюк. — Запомни всех, потому что команду подбирали в том числе мы, и случайных людей там нет. Важен каждый, вплоть до стюардов и кока. В файлах есть всё, что тебе нужно знать. Думаю, ни с кем из них у тебя не возникнет проблем, но мы хотим видеть их живыми, Кан. Мы должны знать, что там произошло.
Оборотень молча кивнул. Близнецы ни на секунду не поверили его согласию. В отличие от Ганзорига, братья видели больше из того, что пхуги учинили в городе на плато. Как и чешуйчатый гепард. Близнецы знали его вкусы. Но на «Эрлик» он отправлялся один, и когда он там окажется, то будет волен делать всё, что захочет. Братья надеялись убедить его оставить в живых хоть кого-нибудь.
— Нам нужны свидетели, — настойчиво повторил Франц. Вместо ответа Кан повернулся к Ганзоригу.
— Что я могу там увидеть? — спросил он. — Что аномалии обычно делают с людьми? На «Цзи То» вы говорили, что у них возникают какие-то психические проблемы…
— Возникают, но не у всех, — ответил адмирал. — Только у некоторых. Обычно их не больше половины от общего числа. Физически они здоровы, если не покалечат себя и друг друга. Но я не знаю, что вы можете увидеть здесь.
Кан посмотрел на близнецов.
— Эти досье я запомню за вечер, — сказал он. — Сколько ещё вы собираетесь держать нас в неведении?
— Не в таком уж вы неведении. Наверняка вы уже пытались сложить всё, что знаете, в относительно целостную картину.
Кан слегка наклонил голову. Ганзориг сказал:
— Я бы тоже послушал. Раз уж я здесь.
— Ну хорошо, — кивнул Франц. — Всё просто. У нас давно нет причин оставаться на Земле. Мы хотим эмигрировать. И ищем способы убраться с неё как можно более незаметно.
— Мы, — продолжил Джулиус, — это те колдуны, которые хотят сохранить свою культуру и строить будущее, а не возвращаться назад в пещеры. Это вполне реальная перспектива, поскольку нашу бедную цивилизацию, как ни крути, ничего хорошего не ждёт. В Солнечной системе нам места нет, здесь нашу деятельность заметят люди и непременно захотят получить свой кусок. Мы собираемся подальше от них и ищем способ покинуть Землю в другие миры, за которыми невозможно наблюдать непосредственно. «Эрлик» испытывал оборудование, открывающее коридоры к другим планетным системам в разных местах вселенной. Это не было первым испытанием, но прежде коридоры были слишком малы, и в них проходили только крупные молекулы. На «Эрлике» начали увеличивать диаметр… и вот результат.
Кан и адмирал молчали. Близнецы видели, что те не слишком удивлены: что-то в этом роде они уже подозревали.
— Эмигрировать, — повторил Ганзориг. — В другие планетные системы. Колдовская цивилизация. Без людей. — Он покачал головой. — Это мечта многих.
— И эта мечта станет реальностью, — убеждённо сказал Франц.
— Как только коридор будет открыт и стабилизирован, мы начнём переезд, — добавил Джулиус. — Постепенно. Сначала надо разведать планету.
— Ты так говоришь, словно планета у нас в кармане… — начал Франц.
— Подождите, — перебил его Кан. — Объясните мне про этот коридор и про аномалию.
— Аномалия и есть коридор. Только вывернутый наизнанку. Судя по всему, на «Эрлике» не смогли его стабилизировать, и он полез наружу, — ответил Джулиус.
— Это многомерный коридор, — продолжил Франц. — Мы переходим из одной точки в другую, используя все измерения нашей вселенной, как бы складывая или сближая эти точки четырёхмерного пространства-времени через остальные измерения. В стабильном состоянии у коридора нет длины. Вы просто делаете шаг и оказываетесь на планете, куда проложили путь. Точки в пространстве-времени сближаются независимо от объекта, который проходит сквозь коридор. Но узкий коридор относительно нетрудно стабилизировать…
— Год, — хмыкнул Джулиус. — Мы искали, как это сделать, целый год. И если честно, я до сих пор не очень хорошо понимаю, как эта система работает.
— То есть вы изобрели прибор, но не знаете, как он действует? — удивлённо спросил Ганзориг.
— Его изобретали не только мы, и кое-что нам, разумеется, известно. Так бывает, адмирал. Оборудование работает, потому что правильно сделано. В любом случае, сейчас мы имеем то, что имеем: многомерное пространство, через которое проложен коридор, выворачивается в наш мир, и ты, Кан, должен выключить машину. Если они этого не сделали, то либо не знают, как, либо действительно посходили с ума.
— Либо не хотят, — сказал Кан.
— Это и значит «посходили с ума». Приборы могли сломаться, специалисты погибнуть. Ты их отключишь, и «Грифон» сможет остановиться. Мы надеемся наладить оборудование и продолжить работу. Этот коридор жизненно необходим. В буквальном смысле. Если мы не придумаем, как двум миллиардам колдунов покинуть планету, придётся уничтожить всех людей. Или мы, или они.
По выражению лица Джулиуса было трудно понять, шутит он или шутит, но лишь отчасти.
— А планета? — спросил Ганзориг. — Как вы найдёте подходящую?
— Мы упоминали об этом на «Цзи То», — ответил Франц. — Помните о квантовой запутанности? Здесь происходит нечто подобное. Коридоры связывают участки вселенной, которые в самом начале её эволюции были «запутаны» так, как это бывает с частицами. Конечно, это не прямая аналогия, речь не идёт о квантовых состояниях. Мы говорим о параметрах, один из которых — гравитация. Из наших вычислений следует, что планета, на которую ведёт коридор, будет примерно той же массы, диаметра, плотности и положения относительно звезды, что и Земля. Если бы мы решили проложить коридор с Юпитера, то нашли бы похожий газовый гигант. Поэтому есть вероятность, что планеты, куда нас выведет, обитаемы.
— А если там живут разумные существа?
— Тогда мы закроем коридор. Мы не ищем конфликтов. Мы ищем свободные территории.
— Адмирал, Земле ничего не угрожает, — сказал Джулиус, понимая опасения Ганзорига. — Если они не додумались до технологий, использующих дополнительные измерения для путешествий по вселенной, они не более развиты, чем мы, даже если осваивают ближний космос. Нам нечего опасаться, поверьте.
— Они могут быть непохожи на нас, — произнёс Кан. — Вообще. Как Соседи.
— Давайте решать проблемы по мере их поступления, — ответил Франц. — Нам тоже интересно об этом порассуждать, но на сегодня главная задача — закрыть коридор, иначе рано или поздно Земле несдобровать… а там, боюсь, одной планетой дело не обойдётся.
Вальтер постучал в дверь, сперва негромко, затем сильнее. Никакого ответа. Он постучал снова, потом ещё раз, подёргал ручку, но дверь оставалась заперта. Взламывать замок он не решился, хотя на уроках Сверра, куда он ходил сперва за компанию с Томой, а потом втянулся и начал посещать уже ради себя, узнал достаточно, чтобы не только взломать замок, но и выбить эту дверь с одного удара.
— Кто там? — услышал он голос Томы.
— Вальтер. Открой.
Замок щёлкнул, и он вошёл. Её каюта была такой же скромной, как у него, но оформлена в салатовых, а не лиловых оттенках. Она стояла босиком, завернувшись в халат; на голове — мокрое полотенце. После горячего душа ей было холодно.
— Почему ты заперлась? — спросил он.
Она смешно нахмурилась.
— Почему? — повторил он.
— Ну… я всегда запираюсь. Привычка, наверное.