Камилла смутилась.
– Если это личное, можешь не отвечать… мне просто очень интересно, что у вас было с этой… Зориной?
– Да ничего у нас с ней не было, – пожал плечами Антар. – Ох уж эти женщины – на пустом месте интригу придумают.
– Но она была в тебя влюблена? И… ты же телепат, ты не мог об этом не знать. Как же тогда Руш говорил, что…
Антар вздохнул.
– Всё было с точностью до наоборот.
– Ты в неё был влюблён?
– Не совсем. Она так считала. А потому собиралась за меня замуж. Вся эта нелепая ситуация проистекала из моей старомодности.
– Это как?
– Видишь ли… – задумчиво начал он, – в те времена я был ещё очень молод. Мы с Кирвином и Шнедригсоном учились вместе в академии. Ещё будучи кадетами, мы вместе, с моей, правда, подачи, провернули несколько дел, так что к концу обучения накопили достаточно средств, чтобы купить ржавое корыто под названием «Империум». Мы с Кирвином его подлатали, немного переоснастили, переименовали в «Синюю птицу»… А Шнедригсон привёл нам второго навигатора. Зорину. К концу первого года наша команда насчитывала 23 человека, но она была единственной женщиной на корабле. Мой отец был лордом, и воспитывал меня тоже он, а потому я привык вставать каждый раз, когда дама заходит в комнату, подавать ей руку, когда она спускается по лестнице, даже если это трап, пропускать в двери, даже если это переборки, и прочее в том же духе. На корабле всё это было, конечно, глупо, но для меня это было так же естественно, как дышать. Много позже я научился корректировать своё поведение в зависимости от ситуации, а тогда я просто не обращал на это внимания. А Зорина… посчитала это чем-то вроде ухаживания. Ей было лестно. Вот и всё. Когда её матримониальные намерения стали для меня очевидны, оправдывать моё поведение издержками аристократического происхождения мне показалось достаточно странным, так что я предпочёл просто игнорировать все намёки на свой счёт. В конце концов, всё разрешилось само собой.
– А она была красивая? – поинтересовалась Камилла.
– Я бы сказал… эффектная. По крайней мере, Шнедригсон был от неё без ума.
– Так почему он сам?..
– Понятия не имею. Признаться честно, у меня были дела поинтереснее, чем разбираться в их взаимных чувствах. Но передадим слово Ламберту. Его тоже что-то чрезвычайно интересует, и я сильно сомневаюсь, что это подробности моей личной жизни.
Маг улыбнулся, но как-то отстранённо.
– Да. Я хотел бы знать, зачем ты привёл нас сюда. Мне неожиданно пришло в голову, что ты мог бы открыть червоточину, как только определил наши текущие координаты. Так почему ты этого не сделал?
– Хороший вопрос… – Антар ненадолго замолчал. – Я хотел отложить этот разговор на потом, но… видно придётся начать сейчас. Я выяснил не только, где мы очутились, но и почему это произошло. Нас действительно отправил сюда Виллин, и сделал он это намеренно, но не из желания навредить, а как раз напротив. Пока он закрывал за нами ворота, на него напали. И он узнал, кто. Поэтому он постарался отправить нас подальше от опасности.
– От опасности? – вскричала Камилла. – А как же Кайл, Гестия и остальные? Они же там остались одни!!
– Да, но вообще говоря, опасность угрожала только Ламберту. Вряд ли Кайл заинтересует избранника Бога. Если сам нарываться не будет. Хотя… кто знает. Виллин что-то говорил такое… В любом случае, сегодня вечером будет плотная облачность, попробуем связаться с ним.
– А при чём тут облачность?
– Мы с другой стороны планеты. Изумруду Камиллы, возможно, хватило бы дальности, чтобы связаться с бриллиантом Ламберта, останься он по ту сторону, но до сапфира Кайла точно не дотянет. А от облаков можно попробовать отразить сигнал. Если повезёт…
– А что за опасность мне угрожала? – прервал его Ламберт. – От какого ещё избранника Бога?
– Насколько я понял, – сказал Антар, – назрела очередная война богов. И ты был назначен одной из фигур.
– А поподробнее?
– Поподробнее я ещё не выяснил. Но общий смысл один и тот же всегда: старые боги наигрались с миром и потеряли к нему интерес, оставив на произвол судьбы, а этим воспользовались новые боги, в данном случае Бог Креста. И собирается прибрать ваш мир к рукам. Для этого надо уничтожить богов старых. Если их найти не удастся, уничтожают то, что старый пантеон олицетворяет. В данном случае, тебя.
– Меня? – удивился Ламберт. – Но с чего это я стал олицетворять старых богов?
– А ты сам разве не догадываешься? Некромант, частично фейри, наделённый легендарным могуществом…
– Эм-м-м… ладно, допустим. Но почему сами старые боги не могут разобраться со своим противником? При чём тут вообще я?
– Старые боги ушли, – просто сказал Антар. – Кому-то из них нашлась замена, а кому-то нет. Это обычная проблема пантеонов. Боги, они… для аналогии можешь представить себе группу детей лет шести-десяти. Кто-то из них приходится друг-другу родственником, чьи-то родители дружат, кто-то только что познакомился. Ваш мир – яркий мячик, с которым они играли. То стоя в кругу, и перебрасывая его один другому, то подбрасывая вверх, то перескакивая через него. А теперь дети разбежались… с мячиком возятся пара малышей. И подошедший парнишка лет двенадцати вознамерился его отобрать.
– И что теперь?
– У тебя в этой ситуации есть три варианта действий.
Ламберт сложил руки на груди.
– И какие же?
– Во-первых, – начал Нездешний, – я могу отправить вас с Камиллой в Сваргу. Заведёте дом, детей, собаку может быть… и будете жить в своё удовольствие.
– Нет, – немедленно ответил бывший Канцлер, – бросить свой дом, своих людей на произвол судьбы? Ни за что.
– Достойный ответ, но другого я от тебя и не ожидал. Во-вторых, ты можешь встретиться с избранником Бога Креста и договориться с ним полюбовно. Примешь его религию, займёшься пропагандой… а он тебя сделает своего рода соправителем. Ты не особо религиозен, так что отрекаться от прежней веры не придётся…
За долю секунды перед глазами Ламберта пронеслось несколько картин: распятый на кресте Вартек, на груди у которого висит табличка с чёрными неровными буквами «чернокнижник», летящий в пропасть в сопровождении проклятий генератор Кайла, сам Кайл, с убитым видом преклоняющий колени перед алтарём, увенчанным крестом, привязанная к столбу посреди груды дров Гестия…
– Нет!!! – в голосе мужа Камилле послышались нотки ужаса.
– Ожидаемо, – спокойно сказал невозмутимый Антар. – Тогда тебе остаётся только драться. За старых богов. Даже если им самим это не очень нужно. Последнее, впрочем, я постараюсь поправить. Вернее, опять же, не я, а вы с Камиллой. Виллин не был совсем голословным. В разборки подобного рода я, и правда, не имею права вмешиваться напрямую.
– Но почему? – тоскливо спросила Камилла.
– Таковы правила, – пожал плечами Антар. – Не я их устанавливал. К помощи богов взывать можно только в определённых случаях. Вернее, в определённых мирах. Лично я мог просить защиты только мира где я родился, мира Сварги и первого мира, куда она меня исторгла. Он тоже считается родным. Ваше обиталище мне не совсем чужое: отсюда родом моя мать, однако этого не достаточно. Но я постараюсь помочь вам, скажем так, теоретической базой.
– А тебе приходилось уже взывать к богам? – с надеждой спросила девушка.
– Если честно, то нет. Хотя, возможно, и стоило бы, – вздохнул Антар. – Тогда, быть может, сейчас в мироздании было бы на один мир больше. Но на самом деле это не так уж сложно. Вон Кайл уже сам начал справляться – он поздоровался с богами гор и лесов, и они вспомнили, что есть у них и эти владения. Так что они уже на вашей стороне. Толку от них, правда, будет не много… для сражения Мейкель, скорее всего, выберет какой-нибудь город.
– Мейкель?
– Да, – поморщился Антар, – так его зовут. Ну, или раньше звали. Я слышал о нём. Считает себя пророком, или чем-то вроде того. Но на самом деле он просто псих. Правда, очень опасный, – рассказчик немного помолчал, будто задумавшись, потом, вздохнув, продолжил: – Лично мне известно ещё о пятерых богах вашего мира: любви, смерти, времени, неба, в смысле атмосферы, и войны. К ним можно попробовать обратиться… по крайней мере, ко всем, кроме бога смерти.