– Какая?
– Я спросил, почему он не хочет пускать тебя в Храм.
– Он же ответил.
– Да. Что ты из Народа Холмов. И тут я наконец понял… как необычно то, что ты не являешься ни фейри, ни человеком до конца. Случаи, когда детей, похищенных фейри, возвращали обратно, отнюдь не редки. Но ко времени полового созревания они однозначно становились либо тем, либо другим. Аурум сказал… помыслил… в общем, сообщил мне, что если ты войдёшь в святилище, то тебе придётся выбирать между этими двумя состояниями. И существует несколько вероятностей, в которых ты становишься фейри. И уничтожаешь Храм. У меня скулы сводит от желания узнать кто, а главное, как сделал тебя таким, каков ты сейчас.
– И… ты можешь это выяснить?
– Если ты мне позволишь. Но я сразу должен предупредить… подобного рода отношения до сих пор связывали меня только с членами семьи… и с некоторыми людьми, никого из которых уже нет в живых. И… это не пройдёт для тебя бесследно.
– В каком смысле?
– Нельзя влезть в шкуру другого человека и остаться прежним, – пожал плечами Антар, – Ты увидишь мир моими глазами.
– Что ж, я готов, – сказал Ламберт.
– В самом деле?
– Я всегда хотел узнать, каково это – иметь семью, быть популярным в среде сверстников, не бороться каждую минуту за место под солнцем…
– Возможно, моё детство было не таким безмятежным, как тебе это представляется… Впрочем, не будем тратить слишком много слов…
Ощущение оказалось необычным. Возможно, из-за неопытности, сознание Ламберта постоянно меняло точку восприятия. Он то смотрел на Антара как бы со стороны, то сам ощущал себя сыном лорда Эрлинга… переходы из одного состояния в другое были плавными и незаметными.
Сильные руки отца, нежный голос матери… Ламберт-Антар, купался в блаженном море любви и заботы. Жизнь казалась ему непрекращающимся праздником, пока однажды седеющий темногазый мужчина с весёлыми морщинками вокруг глаз не исчез. Он бродил по дому, надеясь случайно увидеть свет в кабинете, услышать его шаги на парадной лестнице… но день шёл за днём, а отец не возвращался. Мамин голос, ей кто-то ответил… Антар бросился во двор со всех ног: «Папа!» Но это был совсем другой человек. С жёсткими, чужими чертами лица. Он перевёл колючие глаза с его матери, золотые волосы которой словно подёрнулись инеем, на застывшего от неожиданности мальчика и произнёс:
– Вы сильная женщина, леди Эрлинг. И мне говорили, что, хотя это и сложно себе представить, вы ещё более упрямы и своенравны, чем ваш муж. Но подумайте о вашем сыне… Какая судьба его ждёт, если с вами случится какая-нибудь… неприятность.
– Я хочу, чтобы вы покинули мой дом, – сказала она ледяным тоном, глядя прямо на неприятного незнакомца.
– Сегодня я уйду, – так же холодно ответил тот, – но завтра вернусь. За ответом.
– Кто это, мама? – спросил он, обнимая её и глядя вслед удаляющейся фигуре. – И когда папа вернётся?
Женщина молчала, кусая губы, и глядя на сына с таким выражением лица, какого он никогда прежде не видел, а потому не мог понять, что же оно означает. Она взяла его за руку и повела на лужайку, где были солнечные часы, сделанные Северином для маленького Антара, когда тот постигал принципы обращения планет вокруг солнца и концепцию времени. Встав на колени рядом с тенью-стрелкой, женщина опустила голову и закрыла лицо руками.
– Мамочка! Ты плачешь? – маленький мальчик не верил своим глазам.
– Что случилось, дитя? – раздался незнакомый, но тёплый, нестрашный голос.
Женщина встала и, обняв сына, долго смотрела в глаза лысому плотному мужчине в жёлтых одеждах, показавшихся Антару забавными. Наконец незнакомец кивнул и улыбнулся.
– Конечно, мы поможем тебе, дитя. Иди, и не беспокойся о нём.
Женщина присела на корточки и заглянула сыну в глаза.
– Антар… мы с папой какое-то время не сможем быть рядом с тобой. Нам надо… уладить кое-какие дела. Поэтому ты пока побудешь здесь… с дядей Аурумом и другими. Они очень хорошие и будут заботиться о тебе, пока мы с папой тебя не заберём.
Мальчик огляделся вокруг и с удивлением заметил, что они стоят уже не во дворе их дома, а в каком-то каменном здании с высокими потолками и колоннами. Это так его поразило, что он даже не подумал испугаться.
– Хорошо, мамочка… а вы скоро за мной придёте?
Она крепко обняла его, стараясь, чтобы он не заметил слёз, снова навернувшихся ей на глаза.
– Как только сможем, родной. Мы постараемся побыстрее.
– Пойдём, Антар, – сказал забавный человек с добрым лицом, беря его за руку. – Я познакомлю тебя с остальными.
Когда мальчик обернулся, его матери позади уже не было.
День шёл за днём, и каждый из них был не похож на предыдущий. Но сколько их было? Сто? Тысяча? Антар не знал. Наверное, не очень много… день рождения он так ни разу и не отпраздновал.
Однажды они вернулись. Оба. Антар был вне себя от радости. Отец подбрасывал его в воздух, мама снова улыбалась… всё было, как раньше. Но Ламберт всё-таки заметил, что из густых волос мужчины исчезла седина, а с левой щеки – шрам. Женщина же казалась и вовсе юной… её волосы блестели, как жидкое золото, а в глазах больше не было льда.
Вот он видит маленького мальчика, лет восьми-десяти, верхом на лошади и с охотничьим копьецом. Мальчик осторожно направляет коня, поглаживая его шею, стараясь не шуметь… это уже третья его охота, но до сих пор ему не удалось самому кого-нибудь поймать. Мальчик страстно желает вернуться с добычей, чтобы увидеть, как гордится им отец.
Невдалеке раздаётся шум. Мальчик вздрагивает. Судя по звукам, по лесу пробирается что-то крупное, но звуки странные: это не лось, и не кабан… мальчик начинает различать что-то похожее на человеческую речь. Но только похожее… голоса звучат грубо, слова… какие-то непонятные. Из зарослей вываливаются два человека. Ругаясь, они тащат за собой довольно увесистый мешок, в котором есть что-то живое: мешок брыкается и пытается укатиться. «Браконьеры!» – думает мальчик и сурово сводит брови – точь в точь, как делает его отец, когда сердится.
– Стоять! – высоким детским голосом, но твёрдым властным тоном говорит он, – Вы на землях лорда Эрлинга. Если вы оставите свою добычу и уберётесь, я, так и быть, не буду вас преследовать.
Ответом ему послужил дружный гогот.
– Ты кто такой, сопля? – наконец смог выговорить один из них.
– Я сын лорда, – гордо отвечает мальчик, – и если вы не подчинитесь, будете отвечать перед ним.
– Сын лорда? – тут же меняются в лице оба незнакомца. – Как удачно! А ну-ка, парень, иди-ка сюда…
Один из мужчин тянется к нему, пытаясь схватить за ногу, но крупный чёрный жеребец, на котором восседает мальчишка, разворачивается и бьёт нападающего в живот. Его напарник уже орёт, держась за копьё, торчащее у него в боку. Сын лорда спрыгивает с коня и связывает разбойников их же поясами так уверенно, как будто с пелёнок только и занимался поимкой браконьеров. Затем его внимание привлекает неожиданно притихший мешок. Интересно, кто там? Нет, не молодой кабанчик, и не оленёнок… там девочка в нарядном беленьком платье, связанная по рукам и ногам и с кляпом во рту. Она смотрит на него широко открытыми не то от ужаса, не то от радости глазами. Мальчик аккуратно разрезает верёвки своим охотничьим ножом и кланяется с такой невозмутимостью, как будто они стоят в бальной зале.
– Я Антар, сын лорда Эрлинга, – говорит он. – А кто вы, юная леди?