– Мимикрирует под сюзерена, – отозвался чёрный маг. – Души демонов несколько склонны к подхалимажу.
– Под сюзерена? Разве возможно, чтобы демон присягал на верность человеку? – в голосе Влада слышалось явное недоверие.
– Разве возможно, чтобы человек был членом клана Вампиров? – пожал плечами Милослав. – У Эрлингов всё ни как у людей.
– Князь Лермон, – строго обратился хозяин замка к подошедшему демону, – ты подверг моего племянника смертельной опасности.
– Да, мессир, – опустил голову юноша. – Я очень виноват. И не знаю, как искупить свою вину.
– Я подумаю над этим. Я так понял, что он не знает?
Демон обернулся к лежащему на кровати Антару.
– Нет, мессир.
– Как можно принять присягу и не заметить этого? – удивился Влад.
– Это было во время игры. Мессир Антар изображал короля, а я лендлорда. Мне оставалось только слегка изменить текст клятвы.
– Но Грандмастер-то должен был заметить?
– Он заметил, – смиренно отозвался демон. – Мессир Северин под страхом повторного уничтожения Демониса запретил сообщать его сыну, что тот стал моим сюзереном.
– Да ладно, – усмехнулся Милослав, – у Северина самого пол-Демониса вассалов. Ну, треть как минимум.
– Серьёзно? – сегодня глава клана Вампиров узнал о своём подопечном много нового.
– Мессир Северин весьма популярен, – пояснил князь демонов. – Нынешний Лорд Демониса слывёт изрядным самодуром.
– Да? А как он относится к тому, что его предполагаемые подданные присягают кому попало?
– Уверяю вас, князь Влад, ни один демон, как бы глуп или тщеславен он ни был, не посмеет даже косо посмотреть в сторону мессира Северина или членов его семьи.
– В самом деле? – приподнял бровь вампир. – Отчего же?
– Он – единственное существо в семи измерениях, способное остановить гнев Кали-Разрушительницы.
– Кого?
– Нашей с тобой сестры, – пояснил Милослав.
– Мелисента, конечно, страшна в гневе… но чтобы до такой степени? – Влад покачал головой. – Или это связано с тем, что произошло лет тридцать – тридцать пять назад?
– Напрямую. Тебе известно, что именно тогда произошло?
– Мне известно, что эта заноза в пятке, человеческая аура среди прочих в моём клане, однажды перестала саднить. А когда я попытался найти Мелисенту в том лубочном мирке, где они жили, оказалось, что он взорвался к драконьей бабушке. Правда, Северин объявился снова. В животе одной темноглазой красотки – жены какого-то мелкопоместного графа и криминального авторитета.
– «Поцелуй Феникса», – кивнул Чёрный Дракон, не поясняя подробнее. – И прежде чем они нашли друг друга, прошло лет двадцать.
– Двадцать пять, – уточнил вампир. – Вот только Антар так и остался пятилетним мальчиком.
– Мелисента оставила его в Монастыре Луны, прежде, чем отправиться к убийцам мужа. Не знаю уж, что она с ними проделала, но они сдали всех – вплоть до Лорда Демониса. Он не мог действовать открыто, так что подговорил местную Гильдию магов, которой Северин был тоже как кость поперёк горла… В общем, говорят, Лорд Демониса принял тяжёлую мучительную смерть вместе со всеми, кто оказался поблизости. Потом настал черёд Гильдии магов, закончившийся взрывом звезды. Это нанесло всему измерению Демониса значительный ущерб… приведший к междоусобными войнами князей демонов и, в конечном счёте, воцарением нового Лорда.
Влад, с интересом поглядывавший на Лермона во время всего этого рассказа, вдруг обратился к Милославу:
– Он и тебя назвал мессиром. Ты тоже обзавёлся вассалами в Демонисе?
– Только одним, – уклончиво отозвался маг.
– Однако он стоит сотен других, – простодушно объявил молодой демон. – По традиции мессиру Милославу присягает сам Лорд.
Князь Элизобарра только хмыкнул.
Замок «Чёрный Дракон», 35 г. э. Леам-беат-Шааса
– А это кто? – спросил маг, останавливаясь перед женским портретом, мастерски написанным пастелью на серой бумаге. – Такая красивая…
– О. Это Лайта Тандер. Леди-вампир.
Замок «Элизобарра», 23 г. от осн. Сообщества
– Эйзенхиэль, ну что у тебя могло быть такого срочного, что нельзя было подождать до заката? – недовольно спросила она, самоотверженно сдерживая зевоту.
– Мне нужен твой совет, Лайта, – ответил глава клана Вампиров, напряжённо меряя шагами свой кабинет. Этот пост он занимал всего лет тридцать и не чувствовал ещё себя достаточно уверенно в экстренных ситуациях вроде нынешней. Вампир протянул гостье резную деревянную трубку.
– О, возвратный свиток. Лет триста таких не видела.
– Вот именно. Возвратный свиток. И я должен дать ответ. Поэтому я тебя и вызвал.
Женщина развернула бумагу и внимательно прочитала. Восхищённо хмыкнула.
– Переговоры с драконами. Кто бы мог представить себе такое.
– Как думаешь, что это? Провокация? Ловушка? Розыгрыш?
– Я думаю, по крайней мере встретиться с ним ты можешь. На своей территории. Например, в своём замке. Собери лордов повлиятельнее, штук десять. Я тоже приду… В случае чего – отобьёмся.
Эйзенхиэль кивнул и забрал у неё свиток, чтобы на обороте написать ответ.
– Я тоже так считаю. Ладно. Готовься. Через три дня у меня.
– Летит! – молодой вампир задыхался от торопливости и волнения. – С восточной стороны!
Эйзенхиэль Элизобарра в сопровождении избранных членов клана поднялся на башню своего замка, обширная площадка которой вполне могла служить для посадки дракона.
Когда он подлетел поближе, по рядам вампиров пронёсся единый вздох – дракон оказался чёрным. Многие тысячи лет о подобных созданиях ходили только легенды. Некоторые даже не верили, что они вообще существовали… но вот он высекает когтями искры из камня, складывает крылья… только почему-то не на спине, а перед собой, домиком, прячет за ними гребенчатую голову, и… это уже не крылья, а полы длинного чёрного плаща, который небрежно отбрасывает за спину высокий черноволосый и черноглазый человек.
– Человек! – воскликнул лорд Эдвин и расхохотался. – Это всего лишь человеческий маг!
Вампир попытался толкнуть мужчину, но стоило лорду только коснуться груди мага, как незадачливый агрессор отпрянул, с криком схватившись за свою руку, мгновенно покрывшуюся шевелящимся одеялом из сотен пиявок, алчно сосущих кровь из кровососа.
Пришелец небрежно, двумя пальцами, сбил с рукава несуществующую соринку, и тихо, но отчётливо, так что услышал каждый из присутствовавших, произнёс в сторону:
– Ненавижу вампиров.
– А ты кого ожидал увидеть? – брезгливо осведомилась леди Тандер, пока Эйзенхиэль несколькими пассами освобождал проштрафившегося Эдвина. – Ты что, может быть, владеешь языком драконов? Никто из них не станет пользоваться ничем кроме Истинной речи, как они её называют. А её элементы чёрные маги используют в своих заклинаниях. Так что не удивительно, что они назначили чернокнижника парламентёром.
Мужчина скользнул по говорившей заинтересованным взглядом, но тут же спросил:
– Кто из вас Эйзенхиэль Элизобарра?
– Это я, – вышел вперёд платиновый блондин, как и все вампиры обладавший бледной кожей и красными глазами, вследствие чего остро напомнивший посланцу драконов альбиноса.
– Я прошу прощения за глупость члена моего клана. Надеюсь, это недоразумение не повредит нашим переговорам. С кем имею честь?
– К счастью, не все члены вашего клана столь… недалёки, – ответил незнакомец, снова взглянув на леди Тандер. – Они называют меня Чёрным Драконом. Можете так же звать и вы. И да, я человек. И уполномочен Сообществом драконов представлять их интересы.
Удобно расположившись в кресле конференц-зала, Чёрный Дракон сказал:
– В последнее время я проводил некоторый мониторинг… и пришёл к интересным выводам в отношении вашего клана. За последние годы его численность заметно возросла. Я склонен приписывать этот факт деятельности нового главы, – он слегка поклонился в сторону Эйзенхиэля. Тот тоже ответил молчаливым и слегка настороженным полупоклоном. – В случае, если всё будет идти так же и дальше, количество вампиров будет увеличиваться в геометрической прогрессии. И недалёк тот час, когда нас с вами ждёт конфликт интересов из-за охотничьих угодий.