– В смысле?
– Когда я был здесь в прошлый раз, мне пришлось потратить изрядно времени на разговоры с бесенятами попроще, прежде чем я уяснил себе здешнюю систему взаимоотношений хотя бы приблизительно. Но если в двух словах, то кроме врождённых способностей, опыта, приходящего с возрастом, занимаемой должности и некоторых других мелочей, влияние демона определяется взаимоотношениями вассал-сюзерен.
– Чем больше у тебя вассалов, тем ты более уважаемый?
– И более могущественный. Но тут довольно тонко всё. Если у людей вассальная клятва – просто слова, которые можно нарушить в определённых обстоятельствах, то демон зависит от своего сюзерена физически. Если он прикажет вассалу умереть, тот умрёт на месте. Ну и так далее. Хотя с другой стороны благоволение со стороны сюзерена может наделить демона почти легендарным могуществом.
– Ничего себе, – удивилась Гестия. – Тогда к выбору покровителя они, должно быть, подходят очень ответственно.
– О, да. Хотя так было и не всегда. Если не брать в расчёт всякую мелочь вроде рядовых демонов, то в прежние времена, как мне рассказывали, выбора как такового не было: все князья демонов присягали лорду Демониса, чем и обеспечивали его самодержавную деспотическую власть. Всех прочих, осмеливавшихся принимать присягу у князей, он физически уничтожал, так что желающих особенно не находилось.
– А потом?
– А потом появился сначала Чёрный Дракон, приведший к присяге самого Лорда…
– Это дядя Антара?
– Насколько я теперь понимаю, да. А потом и его отец, мессир Северин, как его здесь величают. Считалось, что от повторного буйства Кали-Разрушительницы, славившейся своей непредсказуемостью, мир может защитить только он. Так что фигурой он был неприкосновенной. А посему ряд демонов предпочли принести клятву верности человеку, совершенно равнодушному к внутренней политике Демониса, чем его Лорду. Мессир Северин, правда, своим вниманием подданных не баловал, впрочем, то же самое можно сказать и о Чёрном Драконе. С другой стороны, они ни во что и не вмешивались, изредка выступая в роли арбитров по особенно острым спорам. Между собой они ладили прекрасно, так что в Демонисе процветали мир и благоденствие.
– А… кому присягал Лермон?
– Тут-то и зарыта собака. Лермон нашёл себе третьего сюзерена. Сугубо личного. И я теперь сильно подозреваю…
– …что это был Антар! – радостно воскликнула Гестия. – Его демоны не посмели бы тронуть, а к Лермону он очень хорошо относился.
– Да, – кивнул Вартек. – Полагаю, всё именно так и было. Именно потому, что юный Эрлинг проводил так много времени со своим другом-демоном, тот, не смотря на крайнюю молодость, стал быстро набирать влияние и могущество. Впрочем, до первых ролей ему всё равно было ещё очень далеко. Особенно после того, как Антар перестал уделять ему столько внимания.
– Но потом мессир Северин умер, – заметила Гестия.
– Да, тут-то и начался передел власти. Часть демонов ушли под руку Лорда Демониса, часть, как ни странно, к Лермону… но большинство наиболее влиятельных вассалов Северина отказались присягать кому бы то ни было вообще. Конечно, отсутствие сюзерена очень их ослабило, можно сказать, поставило под угрозу само их выживание, но они слишком привыкли к самостоятельности, чтобы становиться подчинёнными других демонов. Однако… мы почти пришли.
У дверей замка их уже поджидал молодой остроухий демон с голубыми глазами и хищно заострённым длинным хвостом.
– Господин доктор, – весело обратился он к Вартеку, – рад видеть вас в добром здравии.
– Спасибо, Батист, – отозвался тот. – Я тоже рад тебя видеть. А князь дома?
– Пока нет, – ответил дворецкий Лермона, пристально оглядывая рыжую ведьму. – Но скоро должен быть. Он заказал ужин. Желаете подождать?
– Да, если можно.
– И она здесь? – слегка оскалился князь демонов, покосившись на Гестию.
– Одного меня больше никуда не пускают, – слабо улыбнулся, – так что юная ведьма для меня что-то вроде телохранителя.
– Вообще это правильно, – неожиданно согласился Лермон и погрузился в созерцание пламени камина.
– Лермон?
– М-м-м?
– Так каким… будет твой ответ?
– Не знаю, Вартек. Мне надо подумать. Я, конечно, не отказал бы себе в удовольствии прирезать серафима-другого просто даже из симпатии к тебе, но… ты должен понимать, что имея при себе Осколок Вечности, твой Ламберт фон Штосс и сам с такой задачей справится.
– Но если их будет не двое или четверо? Я… читал, как это бывало. Раньше.
– Если Святейший натравит на вас их всех, я вам всё равно не помогу. Сейчас я не в лучшей форме, знаешь ли… да и вести армию для участия в войне в соседнем измерении по собственному почину я не имею права. Как, впрочем, и особенного желания. Вы не входите в сферу моих интересов. И рисковать жизнью своей и своих вассалов…
Он с сомнением покачал головой.
– А если бы… если бы Антар попросил тебя об этом?
Демон снова отвернулся к огню.
– Вот если попросит, мы к этому разговору и вернёмся.
«Цесаревич Александр», 35 г. э. Леам-беат-Шааса
– Имперский крейсер класса «Чайка» вошёл в наше локальное пространство, капитан, – произнёс компьютер своим приятным баритоном.
– Данные локатора на мою панель, – отстранённо отозвался Антар. – Донан, модуль вхождения в атмосферу, который я заказывал, готов?
– Да, капитан.
– Вводите.
– Внимание, ошибка! – произнёс Нильс, мигнув красной лампочкой. – В данном локальном пространстве нет планеты с заданными параметрами газового гиганта.
– Всё нормально, Нильс, просто обработай и подготовь аппаратный модуль.
– Есть, капитан.
Антар не отрываясь следил за окошком локатора с всё новыми и новыми появляющимися на нём точками. Наконец, их стало восемнадцать. Немного помедлив, они стали выстраиваться в полукольцо.
– Хорошо, они нас заметили, – пробормотал он. – Яриг, курс на звезду.
Пилот повиновался.
– Какая скорость?
– Полная, – спокойно сказал капитан, набирая что-то на панели управления. А потом вставил в специально устроенное гнездо свой сапфир.
Несколько минут в рубке висело напряжённое молчание. Бортинженер, ещё полчаса назад ползавший по всему кораблю и проверявший каждый винтик, теперь превратился в отстранённого наблюдателя, завёрнутого в антиперегрузочный кокон, словно младенец в пелёнки.
– Предупреждение! – в установившейся тишине голос компьютера прозвучал резко и тревожно. – При сохранении существующего курса захват корабля гравитационным полем звезды произойдёт в течение десяти минут. Выполнить манёвр расхождения?
– Отставить манёвр расхождения, сохранять курс.
– Вы угрожаете сохранности корабля, капитан. Я вынужден предупредить…
– Нильс.
– Да, капитан?
– Отключить второй и восьмой логический модули.
– Есть, капитан.
– Сохранять курс.
– Есть, капитан.
Ещё три минуты протекли в тишине. Напряжение ощутимо давило на грудь, словно перегрузка. Хотя, впрочем, и перегрузку нельзя было сбрасывать со счетов.
– Капитан! – не выдержал Яриг, успевший покрыться капельками пота, и неотрывно следящий за монитором, на котором отчётливой красной линией пролегала точка невозврата, – Прикажите подготовить следующий манёвр! До границы осталось меньше трёх минут!
– Сохранять курс, – бесстрастно произнёс Антар, не поднимая головы.
– Но это безумие! – Яриг рванулся к штурвалу.
– Нильс, заблокировать первый пост управления, перейти на автопилот, – быстро сказал капитан, и панель перед пилотом погасла. – Пилот отстранён от управления кораблём, переведён в разряд пассажиров.
Ярига немедленно окутало облако антиперегрузочного кокона. Антар бросил быстрый взгляд на Донана. Тот был бледен, пальцы, лежащие на навигационной панели, мелко подрагивали, а взгляд был намертво прикован к красной линии, которую их корабль уже успел миновать.