Татары разоряли не только русские селения, от их набегов страдало и коренное население края, признавшее русскую власть. Так, в один из набегов «Сибирской же салтан ратью государевых данных остяков Чагиря с товарыщи побил… А иных данщиков государевых Сибирской имает, а иных и убивает…»
Документы сохранили нам подробности только о наиболее крупных эпизодах этой почти непрекращавшейся войны на восточной границе русского государства. А сколько было мелких нападений, стычек, налетов!
Население Прикамья находилось в постоянной тревоге. На стенах острогов день и ночь стояла охрана. Пахари и косари, рудокопы и солевары, лесорубы и рыбаки выходили на работу с оружием в руках. В любую минуту дня и ночи с востока могли налететь всадники в мохнатых шапках, сжечь дом, разграбить имущество, увести в полон самих хозяев. Жить приходилось с «великим бережением».
Постоянная угроза татарского нападения делала невозможной нормальную жизнь на этой окраине русского государства. Нужно было обезопасить Прикамье от вторжения татарских орд, чтобы создать возможность для широкого освоения края.
Установление регулярных торговых отношений Московского государства с Западной Европой через Белое море, освобождение после разгрома Казанского и Астраханского ханств торговых путей на Восток сильно способствовали расширению спроса на русские товары, в особенности на «мягкую рухлядь». И в западных и в восточных странах модными стали русские соболи, бобры, белки, горностаи. Но количество пушного зверя в освоенных районах быстро уменьшалось. Сибирь, сказочно богатая пушниной, все настойчивее, особенно с середины XVI века, привлекала внимание Московского правительства. Привлекала его и возможность легкого захвата новых земель.
Нужно отметить также и то, что к этому времени у некоторых сибирских народностей и племен, находившихся в состоянии постоянной междуусобной войны, испытывавших гнет со стороны татар, постепенно возникает стремление стать под покровительство сильного русского государства.
Московское правительство пытается распространить свою власть на Сибирское ханство, но с приходом к власти Кучума вопрос этот не мог быть решен мирным путем.
На быстрейшее завоевание Сибири московское правительство толкали также и все учащавшиеся попытки иностранцев (главным образом голландцев и англичан) проникнуть в эту богатую страну в поисках новых колоний и рынков. Еще при Иване III появился в Москве некий Михаил Снупс, который просил отпустить его «до далних земель… на великой реце Оби». С середины XVI столетия иностранцы пытаются проникнуть на Обь и морским путем: по представлениям тогдашних географов Обь вытекала из мифического Китайского озера, близ которого находится столица Китая — Пекин. Английский посол в Москве Боуэс настойчиво добивался разрешения английским кораблям заходить в устья Печоры, Оби и «Изленди» (вероятно, Енисея).
Москва старалась под разными предлогами не допустить пронырливых иноземцев, вынюхивавших пути в Сибирь, в далекие северные «пристанища». Но как бы то ни было, а частые заходы иностранных кораблей в северные воды, попытки иностранцев проникнуть в Сибирь посуху, различные проекты захвата северных русских земель не могли не заставить русское правительство принимать более энергичные меры к овладению Сибирью.
В 70-х годах XVI века Москва уже имела разработанный план продвижения в Сибирь. В его претворении в жизнь значительная роль отводилась Строгановым, интересы которых совпадали в данном случае с интересами правительства: продвижение в Сибирь не только устраняло опасность от их прикамских владений, но и сулило им немалые выгоды.
В марте 1574 года по царскому приказу Яков Аникеевич и Григорий Аникеевич Строгановы были вызваны в Александровскую слободу — резиденцию Ивана IV. 30 мая им была выдана жалованная грамота, в которой излагалась программа наступательных действий на Зауральские земли: «На Тахчеях (область где-то на водоразделе Уральских гор — В. М.) и на Тоболе реке крепости им (т. е. Строгановым) поделати, и снаряд вогненной и пушкарей и пищальников и сторожей от Сибирских и от Ногайских людей держати… Остяков и Вогулич и Югрич и с жены их и дети от Сибирцов от ратных приходу беретци Якову да Григорию у своих крепостей, а на Сибирского Якову и Григорию сбирая охочих людей и остяков и вогулич и Югрич и Самоедь с своими наемными казаки, и с нарядом своим посылати воевати… На Иртыше и на Оби и на иных реках, где пригодится для бережения и охочим на опочив крепости делати, и сторожей с вогненным нарядом держати…»