— Пистолеты хороши против людей, миледи, — учтиво поклонился лорд Эрлинг. — Но не против горгулий или големов. А при физической силе вампира вес оружия из недостатка превращается в достоинство — придаёт удару инерции.
— Почему же тогда их традиционным оружием являются рапиры? — с лёгкой ехидцей осведомилась девушка, поворачиваясь, наконец, к собеседнику. «Их!» — это маленькое слово сладкой тяжестью сдавило Северину грудь, отделив двух молодых людей от десятков вампиров, заполнивших сегодня замок Элизобарра.
— Почему традиционным является чёрный цвет? Такова… традиция, — слабо улыбнулся он.
— За каждой традицией что-то стоит. — В голосе княжны зазвучали требовательные нотки. — Как вы думаете, с чем это связано?
— Это непрактично. И старомодно, — заявил лорд Эрлинг. — Подчёркивает долгоживучесть. И то, что на самом деле вампир не нуждается в оружии, чтобы убить. А парные уколы напоминают след от укуса.
Во взгляде Мелисенты проскользнуло одобрение. Лицо её при этом оставалось совершенно серьёзным.
— Вы тоже её носите, — указала она на бедро собеседника.
Северин положил руку на эфес. А потом протянул рапиру девушке, рукоятью вперёд.
— Моя — просто украшение.
Княжна с любопытством взяла оружие. Скользнула пальцами вдоль клинка.
— Это серебро, верно?
— Вы хорошо разбираетесь в металлах, миледи.
— Мне нравится серебро, — задумчиво сказала она, сомкнув вокруг лезвия ладонь. — Больше, чем золото. В серебре есть что-то… живое. А золото словно выплавлено из пота, крови и слёз…
— Я никогда не видел на вас серебряных украшений, — сказал Северин, на миг удивившись собственной дерзости.
— И, думаю, вы догадываетесь, почему.
Мелисента подняла на юношу взгляд. И Эрлинг убедился, что сейчас в нём не было печали. Зато был интерес. Молодой маг ей действительно нравился. Он был частичкой её счастливого детства, другой реальности, в которой Эйзенхиэль Элизобарра был жив.
Северин говорил. Рассказывал об оружии, о металлах, о способах закалки, об алхимических свойствах серебра и о сотнях подобных вещей. Ему казалось, что никогда ещё он не говорил так долго и вдохновенно. А она слушала. И молчала.
А потом… взгляд юноши наконец скользнул вдоль окна. Крупный нетопырь скалился с подоконника, сверкая красными глазами.
Северин подавился последним словом. Бессильная ярость сковала горло, он едва смог вымолвить:
— Простите, миледи. Я, должно быть, вам наскучил. Мне… мне пора идти.
— Напротив, — улыбнулась она немного удивлённо. — Вы очень хороший рассказчик, Северин. Я хотела бы встретиться с вами ещё когда-нибудь.
Молодой человек поклонился и поспешно вышел. Почти тут же открыл портал, нервно рванул воротник уже на пороге собственного замка. Унижение, осознание собственной слабости душили его, застилали глаза туманом. Юный маг бегом, спотыкаясь, бросился в подвал. Он создавал мишени и уничтожал их в вихре пламени, рубил мечом и проклинал, замораживал, бил, кромсал… представляя на их месте Влада. Пока совершенно не обессилил. В груди сделалось пусто и гулко. Северин медленно сполз по стене и закрыл глаза. Камни всё ещё хранили тепло только что бушевавшего тут пламени. Юноша уснул.
***
Мерные медленные хлопки — пародия на аплодисменты. Влад подошёл к сестре, всё ещё недоумённо глядящей на дверь, в которую выбежал Северин.
— Прекрасно исполнено, дорогая. Я доволен.
— Прекрати, — нахмурилась Мелисента. — Это ты его испугал?
— Он не испуган. Рассержен, скорее.
— Влад, ну какой же ты всё-таки… — княжна Элизобарра сердито поглядела на брата, не в силах подобрать соответствующий эпитет.
— Какой? — нахально осведомился тот.
— Зачем ты его мучаешь?
— Он сам себя мучает, — сухо заметил вампир. — Я тут практически не при чём.
— Это жестоко, — покачала головой девушка.
— Северин должен научиться видеть реальное положение вещей. А не обманываться иллюзиями. Если он будет считать смертельным врагом каждого, кто нарушил его планы на выходные, долго не проживёт. А Отрон талантливый, жалко.
— Эрлинг, — сказала Мелисента.
— М-м?
— Он предпочитает, чтоб его называли Эрлинг.
— А мне плевать, если честно, что он предпочитает.
— Ух! — воскликнула княжна и сердито топнула ножкой. Ей казалось, что парень, которого сам Влад признаёт талантливым, не заслуживает подобного пренебрежительного обращения. Девочка развернулась и выбежала вон. Влад хмыкнул и вернулся в большой зал.
***
Облокотившись о стену, Мелисента сидела на широченном подоконнике в башне восточного крыла — самой высокой в замке — и смотрела на луну. Девочка зябко обняла себя за плечи, и глубоко вдыхала ночной воздух.
— Как неосторожно сидеть так близко у открытого окна, — послышался ехидный голос.
— Убирайся, — холодно сказала княжна, не поворачивая головы. Голос был ей незнаком. Но явно женский. Значит — вампирка. — Я не хочу никого видеть.
— А стоило бы взглянуть, — серебристую лунную дорожку плавно пересекла гибкая фигура. — Ведь я буду последним, что ты увидишь в своей жизни.
Мелисента спрыгнула с подоконника и в самом деле в упор посмотрела на говорившую.
— Ты с ума сошла? — строго спросила девочка.
— Не-е-ет, — плавно и насмешливо протянула та. — Это твой отец сошёл с ума, когда притащил в дом эту голубоглазую стерву, твою мать. Да и теперешний глава клана, видимо, безумен, раз считает… — вампирка не торопилась, хотя могла давно уже выбросить девочку за окно. Следила за сменой выражений на лице княжны. Нахально ухмыльнулась. — Кричи, если хочешь, — милостиво разрешила она. — Башня слишком высоко. Братец не услышит. Даже когда ты уже будешь лежать там. — Кивок в сторону окна, — он ничего не будет знать. — Вампирка оскалила клыки. — Ты ведь даже не член клана. Ты просто маленькая ублюдочная дрянь… Он не почувствует. А я спокойно вернусь на пир и…
Княжна Элизобарра не была магом. Но она выбросила вперёд руку и произнесла слово. Всего одно.
***
Влад взревел как раненный дракон. Боль от смерти члена клана оказалась неожиданной и резкой. Не прошло и минуты, как только что мирно веселившиеся вампиры превратили замок князя Элизобарры в неприступную крепость и стали методично прочёсывать здание изнутри в поисках нападающих. И Влад искал вместе со всеми. В Восточную башню потянул его не инстинкт — он просто знал любимые места сестры.
Мелисента сидела на полу под окном, сжавшись в комок. Увидев её, князь Элизобарра грязно выругался. От облегчения. Подхватил на руки и только тогда заметил горку пепла на мозаике.
— Кто? — прошипел он. — Ты видела, кто это сделал? Куда сбежал?
Княжна подняла на брата огромные, бездонные глаза с расширенными зрачками и почти беззвучно произнесла:
— Это… я.
Глава клана дал отбой боевой готовности. И заперся с сестрой в её спальне.
— Как… это возможно? — сердито спросил наматывающий по комнате круги маг. — Ты не вампир. У тебя нет собственной энергии. А для единовременного воздействия такого уровня… нужны мощнейшие артефакты! Я их только в сокровищнице держу. Не у каждого архимага такой посох есть!
— Человеческое тело — хороший проводник, — тихо сказала девочка. Она сидела на постели, сжавшись, обхватив руками колени. Влад резко остановился и пристально посмотрел на сестру.
— Мел… — он присел на кровать рядом с ней. — Только не говори, что ты…
Она судорожно кивнула и закусила губу.
— Отец был не такой скрытный, как ты. Он рассказывал мне о природе магии, о нитях реальности и способах воздействия на них…
— Но зачем?!! — разъярённый вампир вскочил. — Это же… опасно! Без буфера на увеличение энтропии ты должна была колоссальную отдачу получить!