Кажется она в курсе, как именно я расколдовал двух ее предшественниц. И она врятли даст мне время объяснить, что теперь я могу делать это и наложением рук.
Я только попытался было открыть рот, как она уже бросилась в атаку, занеся меч над головой, замахнувшись она опустила меч со всей силы, стараясь разрубить меня пополам. Я ушел в защиту, остановив ее удар облитератором, но она принялась надавливать на лезвие, опуская его все ниже. После всей этой прокачки, девчонка все еще была сильнее меня и намного лучше обращалась с оружием. Лезвие коснулось моего плеча. Она медленно давила, броня под тяжестью клинка начала проминаться, волокна лопнули и меч начал погружаться в мою плоть. Но ушло всего на пару миллиметров, не больше. Ужас и страх в моих глазах сменились на злорадство, а ее ярость и ожидание скорой победы на удивление. В моей памяти возникло картина, когда в школе на уроках труда, я попытался распилить деревяшку ножовкой по металлу. Логика то была поистине железная — если эта штука металл пилит, то с деревом справиться точно. Что было дальше угадаете сами? Полотно увязло в волокнах дерева и застряло насмерть. Сейчас происходило нечто похожее. Если был она нанесла удар со всей силы, броня бы точно не выдержала, но от простого давления ничего не выйдет. Лезвие намертво увязло.
Поняв, что ничего не выходит — она со всей силы пнула меня между ног.
— Сука! — заорал я, скривившись от боли и выронил из рук меч — это против правил!
— Каких правил, идиот!? У нас бой на смерть! — парировала она, а я и поспорить не могу.
Ну, раз так — я как следует, размахнулся и заехал ногой уже ей между ног. Она издала крик раненого зверя и тоже выронила меч на пол.
— Получила? — поинтересовался я с улыбкой. И прочел в ее глазах все. Азарт от битвы, желание победить, боль от подлого удара. Она наслаждалась битвой. Жила ради нее. Не важно, расколдую я ее или нет, сниму ли контроль, она все равно не успокоится и продолжит битву. Похоже, я могу лишь убить ее?
Да, иного выбора нет.
Я резко бросился на пол, поднимая меч. Она сделала тоже самое, только быстрее меня. Но я уже не такой как прежде, за мгновение я принял звериную форму, черные лисьи уши торчали из неряшливых локонов волос, желтые звериные глаза помогли увидеть каждую мелочь и деталь в полу-тьме автобусного салона. Клыки… ну, их я ощутил собственным языком и губами, которые были прокушены от резкого изменения челюстей. Хвост тоже торчал сзади, под спортивной курткой, но все это было мелочами, косметикой. А вот усиленные в три раза показатели сделали меня равным Тре, нет, немного, но все же более сильным и самое главное ловким и быстрым, отточили мои рефлексы до максимума. Я успел поднять меч первым. Активировал карту, создав в руке нечто вроде нити паутины, липкой как смесь бензина с резиной и толщиной с палец, я бросил нить обвив ту вокруг запястья, а после швырнул второй конец куда-то к потолку. Тре с ужасом поняла, что ее рука сперва дернулась, пальцы сомкнулись в миллиметре от лезвия, катана крутясь откатилась под сиденья, потом ее руку дернуло вверх и ей пришлось встать на носки кроссовок, чтобы не потерять связь с землей. Она сунула руку в карман в отчаянной и последней попытке отбиться, метнув в меня монетку, но я уже сделал выпад, лезвие прошлось ей по ребрам взрезая плоть и залив униформу академии «Черный Ирис» темно-багровой, почти черной кровью. Рука дернулась, разжалась, на пол посыпались монетки, падая и подскакивая, ее рука невольно дернулась, сжалась в кулак и тело обмякло…
Позже, уже в медкабинете академии Тре лежала в постели, с перевязанной раной. Азуми, медсестра, которая здесь работала, удовлетворенно хмыкнула:
— Рана была неглубокой, но задела печень, вызвав серьезное кровотечение, странно, что она осталась живой с такой кровопотерей. Не будь меня на смене, она бы точно померла. Я не понимаю — собирался ли ты ее убить, или наоборот, старался не сильно навредить?
Я пожал плечами:
— Было окно для удара, вот я и ударил. Сам не знаю, куда я целился и зачем. Я же не врач, анатомии не знаю. Да и с мечом обращаться толком не умею. Так что просто повезло… или не повезло, не знаю. Но она же жить будет? — я взглянул ан лицо Тре, полное холодного пота и выражения обреченности на лице.
Как я пытался пронести ее от станции, до академии миновав все патрули и охрану академии — отдельная история, и, пожалуй, я о ней умолчу.